Между тем, нужно было, возвращаться назад, на «Зелёную». А это все 20 километров, по лютому морозу, пешком. «Боец» и смекнул: проще сдаться патрулю, да уехать на машине, пусть и в качестве задержанного. То есть, — как не парадоксально, — начал сам разыскивать патруль. И спустя время, «цель», отчаянного рядового, была достигнута.
— О, Саня, опять к нам! — приветствовали, в караулке, земляки-уральцы. Но смутившись начкара-капитана, сдержанно заухмылялись.
— Ну, дак че, за дело повязали! — весело залы-бился Истомин. — Товарищ капитан, мне, куда таперича идтить?
— Будто и не знаешь! Клиент-то постоянный, твою мать!.. Сержант Безматерных! Увести задержанного!
— Есть!
И «бойца» сопроводили в камеру.
Дверь захлопнулась.
В полумраке камеры, освещенной тусклой лампочкой, с тоской, оглядел голые стены. Слабый свет, от уличного фонаря, падал в маленькое оконце. Ни нар, ни скамьи, ни стула, — один бетонный пол. Холодно, бля! — от дыхания, исходил белесый пар.
«Ничего-о! Сейчас Козлов уйдёт, и сразу — в караулку, к мужикам. Свои, уральские ребята! Выпустят, накормят! У них там, телик и гитара есть!.. Короче, время пролетит, что и не заметишь.» — подбодрил себя Истомин и вдруг.. услышал голос. Тихий, но такой. проникновенный!.. А звучала песня, слова и мелодию которой, Санька-музыкант раньше никогда и не слыхал.
В углу, на корточках, сидел, какой-то, незнакомый парень. Просто, Санька не заметил его раньше. Одет был в армейский бушлат, но без шапки. Побрит — налысо («черпак»!). И, грустно так, со светлою болью, пел:
Сколько на небе звёзд!..
Сколько у моря скал!..
Между тобой и мной Пенится океан!
Сколько в душе тревог!..
Сколько в любви огня!..
Я без тебя умру, —
Скоро умру, поверь!..
Берег моря, берег моря, —
За туманом, за волной.
Ты встречай мой белый парус,
Человек, судьбы одной!..
Песня, в буквальном смысле, потрясла Истомина. Хотя, в принципе, — ничего особенного в ней и не было. Самодеятельность обыкновенная. Но как исполнял её, несчастный «арестант»! Это надо было, просто, слышать. Видать, что-то, толи надломилось, толи порвалось в душе у парня!.. Санёк нутром почувствовал горькую тоску солдатскую. Когда так недостаёт любви, искреннего участия подруги человеку, отлученному от далёкого-далёкого, родного дома.
— Ты откуда? — спросил Санька, как только песня затихла в углу.
— Из Ленинграда.
— Ну, а по службе?
— С Даурии. Брежневская танковая дивизия. В курсе?
— Да как не знать-то!.. А конкретней, можешь сказать?
— Застава на границе с Монголией.
— А здесь, как оказался?
— Тебя всё интересует?
— Расскажи, если не трудно.
— Ну, слушай тогда, внимай.
Оказывается, парень отслужил уже год. Два
месяца назад, их, 30 «бойцов», направили на работы в Усолье-Сибирское. Понятно, на хим. производстве они не травились, и соль, за плечами, в мешках не таскали. А бились-то на фанер. комбинате: загружали ДВП для нужд своей части, другие материалы и прочая, прочая. Бесплатная рабская сила, — что еще-то сказать!.. Ну, а проживали в общаге. В уик-энд же, бегали к чувихам из другого общежития. Словом, долго ли, коротко ли этак продолжалось, но «боец», нечаянно. влюбился! В первый раз! Да настолько сильно, что сам того не ожидал!.. 19 лет всего, — что же вы хотите? Самое, как говорится, время.
А девчонка-то была постарше и поопытнее. Так охомутала парня, что бедняга и минуты, без Валечки, не мог прожить! Едва дождавшись окончания работ, стремглав бежал к своей возлюбленной. Дальше — больше. Короче, человек, в буквальном смысле, потерял головушку. Ни спал, ни ел, терзался, убивался, расставался. А потом, опять же, возвращался, поклонялся, слёзно клялся и так далее, включая обалденный секс.
Между тем, срок возвращения, обратно в часть, настал. Но «боец» и мысли о разлуке, допустить не мог! Куда там! Ведь без Валечки, вся жизнь теряла смысл!.. Ну, а что там, на заставе, с опостылевшим уставом и казармами? Да одиночество ужасное и муки нестерпимые!.. Нет уж, — пусть приравнивают его отсутствие к побегу, только возвращаться в «ад», он не намерен!..
И парень, словно в воду канул. Хоть и искали «дезертира» долго, но это ни к чему не привело. А прятался-то, в частном доме, у подруги Вали. Там, собственно, влюблённые и жили. Правда, надоели выяснениями отношений. Ревность к прошлой «б-кой» связи мучила «бойца». В общем, после архизлобного скандала, девка не стерпела и вернулась в общежитие.
