– Браток, закурить не найдется? – голос был шуршащий, глуховатый.
Вадим достал пачку, протянул. Почти невидимая рука метко и беззвучно вытянула сигарету. Чиркнула и зашипела спичка. В быстро погасшем огне на миг проступило серое, высохшее лицо с провалами глазниц.
– Американские, «второй фронт»? – пустив дым, спросил рабочий.
– Коля, опаздываем, – позвали рабочего издали. – Все бы тебе перекур; гляди – бронь снимут.
– Спасибо, друг, – обронил рабочий, уходя. – За мной не пропадет.
* * *
Вадим, изумленно озираясь, шел сквозь сине-серые потемки, ориентируясь по окнам корпусов. Немой и глухой вечером, ночью завод ожил – доносился лязг металла, визг фрезы, уханье пресса, но звуки гасли, как в тумане. Вадим походя заглядывал в открытые ворота цехов – в неярком освещении виднелись тумбы станков, у каждого стоял рабочий. На заводских путях по-великански сипел черный паровоз; безликие фигуры грузчиков перекладывали в вагон с тележки тяжелые ящики.
– Товарищ Калюгин? – раздалось вдруг прямо за спиной. Вадим поспешно обернулся и увидел мужчину в старомодном костюме и темной кепке – «восьмиклинке». Лицо подошедшего почти скрывала тень козырька, но голос звучал твердо, и Вадим узнал человека по голосу.
– Вы – Мелехов?
– Так точно. Николай Матвеевич меня зовут. Продолжайте обход, я пройдусь с вами.
* * *
– Вижу, вы у нас впервые, – заговорил главный инженер по дороге. – Я нашел вашу фамилию по табелю. Кузьмич ввел вас в курс дела? проинструктировал?
– Ну… да. Показал завод. Но не сказал, что есть ночная смена.
– Он умеет помалкивать. Надежный человек. И превосходный токарь, должен заметить. Когда придет время, возьму его на работу, в третий цех.
– А что, – полюбопытствовал Вадим, – Кузьмич про заказ толковал? Хозяин, Брыкин, вроде, связан с автобизнесом – не запчасти к легковым клепаете?
– Нет, – просто ответил Мелехов, – мы изготовляем оружие.
– Ммм, понятно, – после паузы сказал Вадим нарочито безразличным голосом, чтоб не показать испуга. Слова прозвучали так фальшиво, что Вадим испугался еще больше и скосился на Мелехова – не почуял ли тот страха?..
– Не сочтите за громкие слова, товарищ Калюгин, – продолжил главный инженер, – но мы здесь куем оружие победы. Идет война. Враг в нашем доме.
Вдали, за заводским забором, над домами – и даже дальше, за краем земли, – полыхнуло красное зарево и послышался долгий и низкий прерывистый грохот. Сполох выхватил лицо Мелехова из полутьмы – оно словно состояло из костей и кожи, а глаза ввалились, как у того рабочего.
– Здесь мы с вами расстаемся, – остановился Мелехов. – Если что – заходите в заводоуправление, пообщаемся.
И главный инженер растаял в темноте.
* * *
Вадим в глубочайшей задумчивости возвратился к Кузьмичу, в табачном дыму читавшему газеты.
– Как, в порядке? – Кузьмич мельком посмотрел на него поверх очков.
– Нормалек, завод работает, – не по настроению бодро отозвался Вадим. – Чай-то остыл, подогреть бы. Я тут Мелехова встретил, потрепался с ним. Че он такой зачуханный – работает много?
– Он был… – настороженно взглянув на Вадима, Кузьмич замялся, жуя губами, – на пенсии. На отдыхе. Да вот опять понадобился, вызвали.
– Ясно, на пенсию не разгуляешься, – балагурил Вадим, вонзая вилку кипятильника в розетку и заглядывая в почерневшую банку. – Подкалымить – святое дело. Кузьмич, он и тебя запрячь хочет, знаешь?
– Знаю. Настанет день – пойду к нему в токари. Так-то лучше, чем пеньком сидеть и глядеть, как завод разваливается.
– Верно, Кузьмич! Работа – это бабки! – Вадим прищелкнул языком. – Слышь, он вроде не старый, ваш Мелехов – чего на пенсию-то вышел?
– Инфаркт. Он себя не жалел, для людей, для производства старался. Помню, в сорок втором…
– Какой сорок второй, отец?! Это склероз у тебя, таблетки пить надо. Ему от силы пятьдесят с хвостиком.
– Пятьдесят три ему, – вздохнул Кузьмич. – И так всегда. Так всегда. А мне уж восемьдесят два. Да, сынок, склероз—года путаю. Заварка там, в жестянке.
* * *
Под утро, как небо просветлело, вновь заурчали моторы автобусов, и через двор к воротам повалил народ. Вадим поглядел на уходящих мельком; грязное стекло не позволяло ясно видеть – тени, тени, целая толпа теней.
