– Знакомься, Ваня. Вот это – Маша, а это – Даша.
Я кивнул, обеим шлюхам сразу, после чего снова потянул Марту в отель:
– Бросай свое пиво и пошли.
К моему несказанному удивлению, Марта отрицательно покачала головой:
– Мы поедем в гости, – сказала она твердо.
Я молча тянул ее в сторону отеля, стараясь не смотреть на девиц, испепеляющих меня откровенно неприязненными взглядами.
– Марта. – Я наконец обрел дар речи и принялся убеждать ее, лихорадочно подбирая аргументы, но по ее застывшему, холодному лицу уже понимая, что отговорить от этой затеи никого уже не получится. – Какие гости? Ты хоть в паспорта этих клофелинщиц заглядывала? Тебя в этих гостях обнесут и выкинут на помойку, и хорошо, если только этим и ограничатся!
– Ты чего несешь, баклан траурный! – возмутилась Маша.
– Ты сам-то кто? Гиббон замызганный, студентишка дешевый! – заголосила Даша.
Я, не обращая внимания на выкрики местных шлюх, продолжил убеждать Марту:
– Ну, Марта, ну послушай меня, ну на кой черт они тебе сдались?
– А на кой черт тебе сдалась я? – с неожиданной яростью вьжрикнула мне в лицо Марта и, дернув плечом, освободилась от моей руки.
– Поехали уже, – сказала она и повернулась к своим новоявленным подругам. – Где ваша машина?
Ей показали на машину, серебристую «Ладу» из последних моделей, и они пошли туда гуськом: впереди Даша с сиськами на футболке, потом Маша с трусами, торчащими из-под платья, а следом – Марта. Моя Марта.
Я с отчаянием смотрел им вслед, не понимая, что это вдруг на нее нашло, когда Марта вдруг обернулась, сделала пару шагов мне навстречу и, виновато разведя руками где-то в районе своих бедер, негромко сказала:
– Приперло, понимаешь? Нет, ты не поймешь. Ну, все равно, не дуйся, – и, тут же повернувшись, почти побежала к машине.
Я, чуть помедлив, тоже побежал за ней. Женщины успели расположиться в салоне, все трое – на задних сиденьях, но окна были опущены, и я крикнул туда в совершенной истерике:
– Адрес, бляди! Говорите адрес вашего блядского притона! Если что будет не так, я вас там всех на клочки порву!
В ответ я услышал тоже нервный, почти плачущий голос Марты:
– Скажите ему! А то он и впрямь не успокоится.
Одна из девиц, то ли Даша, то ли Маша, хрен их разберет, высунула свою искаженную злобой мордашку из машины и с нескрываемым презрением процедила мне:
– Антоненко, шесть, квартира восемь. И учти, Отелло хренов, для тебя там будет только повышенный тариф – от двухсот пятидесяти за час. Копи деньги, чудило.
Я успел заметить, с каким любопытством посмотрел на меня в зеркало пожилой водитель «Лады», а потом там, в салоне, закричали в три глотки «пошел!», и машина, взвизгнув шинами, рванула со стоянки.
Я, наверное, минут десять тупо смотрел вслед серебристым «Жигулям», пока не услышал за своей спиной осторожную возню. Я обернулся и увидел двух молоденьких девиц, пытающихся прикурить на холодном ветру. Они были вызывающе пошло и потому очень легко для осенней непогоды одеты, но совсем не показывали вида, что им холодно.
– Привет! Меня зовут Маша, – сказала та, что была одета в прозрачную сетку-маечку и юбку с разрезом от пупка.
– А я – Даша, – сказала другая, в блестящем обтягивающем платье, сквозь которое видно было не только выдающуюся грудь девицы, но и каждый небрежно бритый волосок ее промежности.
Фигурки у обеих девушек были еще ничего, но лица казались настолько страшными, что на свидания или съем клиентов им следовало бы ходить со своей водкой.
– Антоненко, дом шесть? – уточнил я на всякий случай.
– Точно, – удивленно кивнула одна из шлюх.
Я порылся в карманах. Со вчерашней съемки у меня остались четыреста долларов, предусмотренных на оплату услуг охранников ИКЕА, которые нам так и не пригодились. Деньги следовало завтра вернуть Мише, но я подумал, что договорюсь с ним в счет ближайшего гонорара за «Поле чудес».
– Что я получу за двести долларов? – спросил я осторожно, памятуя о немаленьких тарифах, озвученных предыдущими девицами.
– Двести долларов? – переспросила одна из девиц с уважением. – За двести долларов, парень, ты поимеешь нас обеих во все дыры. Если, конечно, тебя хватит на двоих.
