Получалось, что Пастухова нельзя отдавать милиции.
А жаль. Какая чудная цепочка вырисовывалась! Пастухова изолируют, сразу за ним наступит очередь доктора Вознесенского, которого тоже хотелось бы держать подальше от клиента. А вот не получается.
— Пастухов не может находиться рядом с вами! — проявил упрямство Анатолий. — Он опасен! Это против всяких правил!
— Но он же под присмотром? — полувопросительно-полуутвердительно произнёс Тапаев.
Как будто хотел сказать, что не понимает, в чем именно заключается проблема.
— У него за плечами война и неплохая военная подготовка. При этом он психически неуравновешен. Наркоман. Любой из этих признаков для меня, как для телохранителя, является сигналом тревоги. А тут не один признак, а целый букет!
— Что ты предлагаешь?
— Он не может находиться рядом с вами! — твердо повторил Китайгородцев.
Клиент думал недолго.
— Хорошо, сделаем так, — вздохнул он. — Этого подонка вывезем на комбинат, закроем где-нибудь в бомбоубежище, посидит там денёк. Я скажу Богданову, чтобы он вызвал охранников с комбината. Приедут и заберут этого молодца. Такой вариант тебя устроит?
— Вполне.
Тем временем Тапаев закончил свое пожароопасное занятие и сказал с невесёлой улыбкой:
— А мне архитектор предлагал в кабинете сделать камин. Я отказался.
— Почему?
— Не знаю. Хотел, чтобы всё здесь строго было. Без особых изысков.
Телохранитель с сомнением повёл взглядом по стенам, увешанным оружием. Олигарх каким-то образом угадал направление его взгляда и снова невесело улыбнулся:
— Эти цацки появились тут позже. Когда я уже согласен был и на камин, да поздно было что-либо менять.
Анатолий так и не понял, что означают эти слова. То ли потому было поздно, что дом уже построен, то ли потому, что хозяин засобирался из этого дома прочь…
— Вы по поводу своего охранника выяснили? — спросил Китайгородцев.
— Дома он не появлялся, — сухо ответил Тапаев.
Сухость в его голосе была легко объяснима. Надо бы тревогу поднимать, обращаться с заявлением в милицию — а он тут бумаги огню предает, костерок развёл…
— Надо бы сообщить, — подсказал Анатолий. — Дело попахивает уголовным расследованием.
— А я не в курсе того, что он пропал, — буркнул олигарх. — Мне не докладывали. Не поставили в известность. Богданов, может быть, вообще думал, что охранник ещё появится. И тревогу объявит только завтра, поздней ночью. Или — вовсе послезавтра.
Уже после отъезда Тапаева? Когда тот будет на безопасном расстоянии от ставшего вдруг неуютным дома?
Тапаев стал руками мять сгоревшие листы. Он превращал их в ничто, в труху, а его руки в одно мгновение стали чёрными. Сажа летела на светлый тапаевский костюм, но он этого, казалось, не замечал.
— Вы уже всё продумали? — спросил бизнесмен.
— Что именно? — вежливо уточнил Китайгородцев.
— То, что вы будете делать завтра? Ведь всё спокойно пройдёт, я надеюсь?
Он улыбнулся какой-то кривой улыбкой — и только теперь Анатолий обнаружил, что Тапаев сильно пьян.
⁂
В этот час в приемной дежурил Костюков. Выйдя из кабинета, Анатолий плотно прикрыл за собой дверь, после чего выразительно щёлкнул себя пальцем по кадыку.
— Репетирует, — негромко сказал Костюков. — Перед завтрашним днем.
Сказал с легким налётом осуждения. Телохранителю пьянство клиента — дополнительная головная боль. Как говорит Хамза, это — сплошные проблемы и никакой прибавки к жалованью.
— Останешься с ним на ночь, — распорядился Китайгородцев. — У него тут спальня на втором этаже. Сядешь в коридоре с газеткой, почитаешь до утра.
— Ждёшь каких-нибудь неприятностей?
— Жду. Только не знаю — откуда.
— Сам же говорил — если по тапаевскую душу придут, то придут извне, из-за забора, — напомнил Костюков.
— А я и тут никому не верю, если честно.
— Это — профессиональное, Толик. А вообще-то дёргаться нечего. Ничего подозрительного мы так и не нашли. И оружия нет.
— Отсутствие оружия меня с толку сбивает, — признался Китайгородцев. — Перерыли весь гостевой дом — ничего нет. Я чуть раньше просил Богданова осмотреть территорию… Это после того, как мы на Юриной рубашке обнаружили следы плечевой кобуры… Я Ильича в тот раз попросил поискать на территории спрятанное оружие. Он ничего не нашел. Нет ствола! А без ствола ему тут делать нечего.
