— Слушай, одни неприятности мне от тебя, — бормотал он. — Ну откуда ты на мою голову взялся?
Телохранитель Китайгородцев:
«Первым делом — ревизия… Сколько человек в охране… Чем вооружены… Как расставлены… Что за люди… Кто еще присутствует в доме… Лишних и подозрительных — удалить… Где подробный план дома и прилегающей территории? Пути эвакуации… Проверить, насколько надежна связь с внешним миром… Восстановить сигнализацию… Обеспечить освещение всей территории… Собаки… Как они используют собак?»
— Как у вас используют собак, Андрей Ильич?
— По ночам выводим из вольеров. У нас там будки есть специальные, метров тридцать от въездных ворот. На ночь цуциков сажаем на цепь возле будок.
— Сколько собак?
— Две. Злющие.
«Да, на ночь с цепи спускать… Чтобы бегали по территории… Далее… Составить перечень машин, имеющих право въезда на территорию… Что могут привозить? Продукты?»
— Ильич! Посторонние машины на территорию заезжают? Ну, может, продукты привозят или бельё из прачечной?
— Стирка у нас — тут на месте. А продукты, да, привозят. Утром.
— Ваша машина?
— Ну, как сказать… Машина от ресторана. Ресторан принадлежит Тапаеву…
— Ресторан — в самом городе?
— Да.
— Значит, машина большую часть времени находится вне охраняемой территории?
— Да.
— И ночью она где-то там, в городе?
— И ночью.
«Запретить появляться и близко! Отправлять за продуктами машину из тапаевского гаража… И готовить пищу здесь, в особняке, а не возить из ресторана готовую… Отравят же к чертовой бабушке…»
— Еще какие машины?
— Редко кто заедет. У нас тут все свое, полная автономия.
— А охранники на свою смену на чём приезжают из города?
— На своих машинах, на чём же еще…
— Где паркуются?
— За домом, там площадка специальная есть.
— За хозяйским?
— Да.
— Сколько метров от дома?
— Сразу за домом. Метра три.
«Убрать как можно дальше! И вообще рассмотреть вариант, чтобы машины оставляли за воротами…»
⁂
— Не сердитесь, — попросил Китайгородцев Риту. — Если честно, дела действительно не ахти.
Обиженно дулась и молчала. Это пройдёт. Отношения у них еще наладятся.
— Сейчас я иду к Тапаеву. Надо, чтобы мы пошли вместе.
— Почему?
— Мне так спокойнее, Рита.
Некоторое время она не отвечала, и Анатолий подумал было, что придется её упрашивать. Но в итоге не стала перечить. Только вздохнула и сказала обречённо:
— Ну, что ж…
Олигарх встретил их все в том же дорогом костюме с отливом, вот только нос у него уже покраснел, и предательски блестели глаза — за тот час, в течение которого Китайгородцев его не видел, Тапаев успел, похоже, надегустироваться коньячку…
— Вы, наверное, Рита? — осведомился он.
Стоял посреди кабинета: руки — в карманах брюк, пиджак — распахнут, во всем его облике было что-то от поведения нетрезвого человека…
— Мне дочь рассказывала. Интересно, интересно познакомиться…
И вот еще что уловил Анатолий в его поведении — некое подобие неуверенности. Такое бывает с людьми, живущими замкнуто. И едва появляется кто-то посторонний, они теряются, потому что лёгкость в общении и умение поддерживать разговор — почти всегда не природный дар, а результат воспитания и жизненного опыта. Вот такой, похоже, была жизнь у Тапаева в последнее время — никого посторонних, полное отсутствие новых лиц…
— Нам надо обсудить некоторые вопросы, Генрих Эдуардович. То, что связано с моей работой.
— Да, разумеется, — с готовностью откликнулся бизнесмен, будто обрадовавшись тому обстоятельству, что кто-то взял на себя труд объяснить ему, что предстоит делать дальше.
Только Рита ему мешала, кажется.
— Мы теперь — всё время вместе, — улыбнулся Китайгородцев, заметив красноречивый тапаевский взгляд, который тот бросил на девушку.
— Что ж, как вам угодно. Вам что-нибудь заказать? Чай, кофе, выпечка? Могу предложить коньяк.
— Нет, спасибо. Рита, вы пока покормите, пожалуйста, рыбок, а мы с Генрихом Эдуардовичем побеседуем.
Тапаев сел в свое кресло. Теперь их с Анатолием разделял массивный стол. Дистанция между шефом и подчиненным? Так хозяину дома, наверное, было комфортнее.
— Я разговаривал со своим шефом, и он сказал мне, что вы выразили готовность заключить с нашим агентством договор на охрану?
