«Первою обязанностью поставьте себе, занимая какое-либо место в службе, узнать, сколь сильное влияние может иметь на вас начальник и в какой степени зависит от вас подчиненный. Сообразите, во всех ли подробностях закон начертал круг ваших действий. Законы не всегда предусматривают тот путь, который пролагают себе, мимо их, пронырство и искательность. Прочтите, рассмотрите, перечитайте все, что печатано и писано по вашей части, и если вам удастся сквозь всех преград и очертаний закона найти хотя малейший повод действовать по собственному вашему произволу, то уже заранее приветствую быстрые ваши успехи на поприще взяток. Что делает полководец, обозрев местоположение? Старается добыть языков для разведания сил неприятеля.
Не теряйте ни времени, ни случая разведывать, кто таковы ваши просители: богаты ли они? умны ли? сведущи ли в тяжебной Энциклопедии? Кто их поверенные и совещатели? Имеют ли связи и покровительство? Опытный глаз тотчас видит, к какому сорту принадлежит первый попавшийся навстречу человек. Платье, поступь, приемы и образ разговора обличают всякого против его воли, несмотря иногда на желание казать себя в другом виде. Есть еще одно внешнее средство: станет ли подозревать проситель, что, приехав к вам на квартиру для объяснения по секрету, он оставляет в передней, вместе с шубой или шинелью, ключ ко многим своим секретам — слугу, к которому подсядет ваш слуга: известно, что слуги сводят знакомство, начиная бранить своих господ и калякать о них были и небылицы; в то время, когда вы в кабинете своем принимаете барина с видом суровым, с видом хладнокровного равнодушия, не показывая ни малейшего желания принять его в другой раз и не сделав ему даже обычного вопроса, с кем имеете честь говорить, в то самое время в передней вам уже делаются известны все его причуды, все чуть заметные подробности житья, бытья.
Если же вы ожидаете просителя за канцелярским столом в присутственной камере, где поневоле должно быть под маской Аристида, то обещайте наперед сторожу или швейцару на водку, и он повторит роль вашего слуги: между сим классом людей слова „на водку“ имеют то же значение, как между нами слово „благодарность". Вот вам и языки, столь нужные в военное время!»
Когда разведка проведена и о просителе все известно, можно выбирать и правильную тактику. Самая лучшая тактика, по Перцову, такова:
«Принимайте вид озабоченного делами человека; слушайте рассеянно, отвечайте нехотя; когда проситель примется изъяснять вам обстоятельства своего дела, со всею говорливостью больного в рассказах, как началась болезнь и чем его лечили, сделайте самую неприязненную мину, если можно, гримасу, уставьте на него мутные глаза и повторяйте ежеминутно отрывистым голосом: „Да-с, да-с!“ — до тех пор, пока проситель не догадается, что вам некогда, и не откланяется до другого свободного времени. Он явится опять, примите его так же; он явится в третий, пятый, десятый раз, не изменяйте пред ним физиономии до той самой минуты, когда он прошепчет, что будет вам благодарен.
Итак, будьте суровы с просителем до той самой минуты, когда он прошепчет, что будет вам благодарен: тогда да оживятся вдруг все черты лица вашего, да просветлеет взор, и грубый голос да смягчится плавностию и чувством речи; отвечайте доброму просителю, что имеете много занятий, что дело его еще далеко от очереди, что вам некогда было рассмотреть оного, и заключите сии фразы советом: почаще наведываться. Но помните правило поседевшей на взятках опытности, что просители, намекнув о благодарности, нередко думают сим простым словом возбудить в вас деятельность, а по решении дела теряют память о своих обещаниях.
Если после первого совета вашего наведываться кто-либо снова предстанет пред вас с пустыми речами и пустыми руками — накажите его прежнею суровостью: да прочитает он в каждой морщине лица вашего вражду, неумолимую вражду. Поверьте, взгляд исподлобья и грубое обращение… так и говорят сердцу о злоупотреблениях, которых более всего трепещет даже и невинный, уверенный в чистоте и правоте своего дела. Умейте вести себя так, чтобы проситель при первом взгляде получал о вас понятие как о великом дельце.
