Как поведет себя Юрий Заикин, сказать пока было трудно.
Шел первый этап допроса: Бухалов разрешал задержанному отвечать на вопросы, как тому заблагорассудится, а сам только тщательно все записывал, не реагируя внешне даже тогда, когда Заикин говорил очевидную неправду.
Сейчас, со стороны, допрос походил на спокойную, даже дружескую беседу. Бухалов негромко спрашивал, Заикин быстро, горячо и порою с явной искренностью отвечал, вдруг спохватывался, поправлялся и, передохнув, следил, как его ответы ровными чернильными строчками ложатся на бумагу. И опять: негромкий вопрос, быстрый ответ, легкое шуршание пера.
«Э, да ты не такой уж простачок! — бежали мысли Бухалова. — Говори, говори — ты и так столько напутал, что потом сам ахнешь! Вот опять врешь, я же знаю это! Надо будет к этому вопросу вернуться, снова напомнить... Мальчишка, я же старше тебя, кого ты обманываешь? Разжалобить хочешь? Не выйдет! Мне жаль твою мать, которая вынянчила тебя, а тебя — нет. Совершил преступление — наберись мужества признаться... И тогда я не буду ловить тебя на слове. Это ты меня сделал охотником... Вот опять неправда, опять просчет!.. А лицо еще хорошее, чистое... Кто тебя толкнул на это? Конечно, толкнули! Каково теперь матери?.. А это что-то новое... и опять невпопад.»
«Что он знает? — лихорадочно метались мысли Юрия Заикина. — На чем засыпался?.. Ничего он не знает! Ох, знает, знает! Только что? За душу тянет, вокруг да около. Когда же прямо? Неужели меня отсюда не выпустят? А как же мать?! А может, все-таки, ничего?»
В паузах, когда Заикин что-нибудь вспоминал или, наоборот, пускался в длинные рассуждения, Бухалов внимательно разглядывал его.
Юрий Заикин очень был похож на мать, но унаследованные от нее черты приобрели на лице юноши более завершенное, мужественное выражение. Лучше всего у паренька были глаза — серые, большие, выдававшие по молодости все, что творилось в душе: напряженное раздумье, недолгое облегчение, скрытый страх, откровенную растерянность. Такие глаза, не умеющие лгать, бывают у детей и девушек.
Разглядывая урывками это молодое красивое лицо полумальчика-полумужчины, Бухалов все более убеждался в том, что и тогда, когда Заикин стрелял в окно инженера Шварева, и тогда, когда он убил Александрова, направляла его чья-то другая, более опытная и жестокая рука. Теперь, когда капитан побывал на дому у Заикина, на заводе и достаточно уж послушал его самого, он знал о допрашиваемом гораздо больше, чем тот мог предполагать. Знал, например, Бухалов и то, что, начав работать после окончания ФЗО на заводе, почувствовав некоторую самостоятельность, Юрий Заикин приходил иногда домой подвыпившим, а иной раз и вовсе не являлся, оставаясь ночевать у приятелей. В иных семьях случается так, что с первым полученным заработком с сына, особенно если он остается в доме единственным мужчиной, как это было у Заикиных, снимается и родительская опека. Отсюда, с этих первых выпивок и ночевок у дружков, и началось то скольжение вниз, которое в конечном результате привело симпатичного, неумело выкручивающегося паренька в отделение милиции. И за что — страшно подумать! За самое тяжкое из возможных преступлений: убийство.
В последнее время в кино и литературе, за которой Бухалов следил внимательно, замелькал стандартный образ молодого шалопая из хорошо обеспеченной семьи, скатывающегося до уголовного преступления или предательства. К этим бумажным злодеям капитан относился насмешливо и подолгу сохранял чувство досады на породивших их писателей и сценаристов. Вся эта литературщина шла от незнания описываемой или запечатляемой на киноленту жизни. Встать на путь преступления может молодой человек и из очень обеспеченной, и из очень скромной семьи, но в обоих случаях одинаково — тогда, когда заботу о нем сводят к еде и новым брюкам и забывают о главном — о его душе! Пример Юрия Заикина лишний раз убеждал Бухалова в его выводах.
— Так, ладно. — Капитан дослушал Заикина и снова внимательно посмотрел на него. — Теперь, Юрий, скажи: где ты был ночью в субботу?
— Дома! — слишком быстро для того чтобы подумать и вспомнить, выпалил Заикин. Это был единственный заранее подготовленный ответ.
