— Что вы! — вспыхнула Светлана; она, кажется, не подавала никаких поводов для такого скоропалительного ухаживания.
— А что такого? — настойчиво шептал молодой человек. — Папа и мама не заругают: в восемь вы будете дома. Поверьте — я от чистого сердца!
— Нет, нет! — наотрез отказалась девушка и испуганно вздрогнула: за дверьми послышались шаги.
— Я буду ждать на углу. А это — вам!
Молодой человек вынул из петлицы пиджака красную гвоздику, положил на край окна.
Светлана бросила цветок на колени, поспешно захлопнула окошечко.
— С кем ты тут беседуешь? — спросила старшая паспортистка Игумнова, немолодая женщина в синем форменном платье.
— Я? Ни с кем, Мария Афанасьевна. Пела, должно быть...
Игумнова улыбнулась: опустив голову, раскрасневшаяся Светлана внимательно разглядывала синий печатный бланк и не замечала, что держит его перевернутым.
«Кто он такой? — взволнованно раздумывала девушка. — Конечно, нездешний! Хотя он и сам сказал — из Москвы. Ни в какое кино она, конечно, не пойдет, это уж слишком!.. А какой любезный — сразу чувствуется, что человек из столицы. Собственно говоря, почему бы и не сходить? Ничего особенного нет. Ну, ну, это глупости!.. Кто же все-таки он? Инженер? Ученый? Артист?.. Вот, вот, это скорее всего — артист!» Недавно в их город приезжал на гастроли областной театр, и Светлана видела одного артиста, похожего на этого. В длинном черном пиджаке и узких светлых брюках, как и этот, красивый, надушенный, он что-то громко говорил идущей рядом с ним некрасивой, скромно одетой женщине. «Артисты», — услышала Светлана от прохожих. А вечером она увидела их обоих на сцене. Правда, в спектакле с ними произошло какое-то непонятное превращение. Худая некрасивая женщина оказалась заслуженной артисткой республики и играла так, что Светлана плакала. А красивый молодой человек стал словно меньше и молча ходил по сцене с деревянной шпагой. Светлана узнала его только под самый конец, когда артисты вышли поклониться, — он стоял к зрителям ближе всех... «Все это, впрочем, глупости, — думала девушка, — артист или не артист, в кино я, во всяком случае, не пойду. Интересно только: неужели и правда будет ждать?»
Под каким-то предлогом Светлана задержалась на работе и вышла из здания только тогда, когда фигура старшей паспортистки промелькнула в окне.
Чувствуя, как у нее колотится сердце, Светлана вышла на улицу и вздрогнула. Незнакомец стоял на углу, и Светлане достаточно было одного взгляда, чтобы разглядеть его, теперь — полностью. Среднего роста, с черными словно завитыми волосами, уложенными упругими завитками, в синем костюме и красной крепдешиновой рубашке с белым галстуком, он не был похож ни на одного из тех молодых людей, которые безуспешно добивались внимания Светланы. Конечно, артист!
Заметив Светлану, молодой человек быстро пошел навстречу, еще издали сияя своей располагающей улыбкой.
— Вы умница! — просто и благодарно кивнул он девушке. — А я уже билеты взял.
Светлана хотела сказать, что она торопится и никуда не пойдет, но не успела. Молодой человек захватил уже и мягко пожал ее руку.
— Ну вот — давайте познакомимся. Я — Давид Войцеховский.
Смущенной Светлане не оставалось ничего другого, как назваться самой.
— Чудесное имя! — воскликнул Войцеховский. — Очень вам подходит: вы на самом деле какая-то светлая, лучистая. Света!
Сказано это было так искренне, что Светлана не нашлась, что ответить, потупилась.
— Пойдемте, Света, пойдемте, — увлекал ее Войцеховский, едва касаясь рукой локтя девушки. — Картина, говорят, интересная — «Разные судьбы». В Москве я не успел посмотреть. Вместе и посмотрим.
Картина действительно оказалась хорошей, и уже вскоре Светлана перестала раскаиваться в том, что согласилась пойти. Хорошее впечатление произвело на нее и то, что ее неожиданный знакомый вел себя безукоризненно. Знакомые ребята тем Светлану и отталкивали, что стоило только оказаться с ними наедине или вот так же, в кино, как они пытались обниматься. Войцеховский не мешал смотреть. Наклонившись и обдавая запахом одеколона, вставлял уместную шутку, хвалил музыку фильма, которая понравилась и Светлане.
