И Костя проснулся. Находясь еще в чумной лихорадке после увиденного во сне, он не мог сообразить, где он и что с ним происходит. Наконец понял: лежит дома, в задней комнате, на вынесенной туда койке… Свадьба, танкист Табаков, невеста и жених… Костя даже сел на своей железной койке — до того ему неловко стало, как вспомнил сон. Казалось, до сих пор ощущался на губах запах духов и пудры, запах полевых цветов… И приснится же такое! А Настя — за полуоткрытой дверью, в горнице, и это оттуда прорывался нервный голос дяди.
В избе и на улице было светло. По небу гуляла полная луна. Костя, вытягивая шею, осторожно заглянул в горницу.
Сергей сидел в белой сорочке за столом, и перед ним темнела бутылка водки. Рядом белели тарелки с закуской. Видно, свахи для молодых оставили. Он взял бутылку и наклонил ее над стаканом, послышалось бульканье.
— Не пей, Сережа! — шепотом попросила Настя. Она стояла около окна, прислонившись спиной к его косяку. С плеч свисала серая оренбургская шаль. — Не пей, прошу тебя…
— Ну ты как думаешь, ну мне разве не обидно?! Опозорила… — Он опрокинул в рот стакан, хрустнул соленым огурцом. Проглотил трудно, как при больном горле. — Я человек честный… Ну как ты не понимаешь! — Быстро повернулся к ней: — Ты… ты что это надумала?
Настя натягивала через голову платье, молчала. Нагнулась, ища под кроватью туфли.
— Ты куда это? — У Сергея дрогнул голос. — Настюш!..
— Лучше сразу, Сережа, чем всю жизнь…
— Да ты что! — Он вскочил, уронив стул. — Настюш! Ну ты что уж… — Взял ее за плечи, ловил взгляд, а она отворачивала лицо и была, казалось, совершенно бесчувственна к его поцелуям. Голос у него был напуганный. — Ну прости… Но ведь я же человек… Я же тебя на руках всю жизнь… Люблю же я тебя, Настусь… И больше никогда о том… Не это главное…
Он поднял ее и отнес на кровать. Целовал, целовал и что-то шептал — жаркое, несвязное, отчаянное…
Костя лег. Нехорошо было у него на душе. Такая царская, развеселая свадьба. Такой гость-краснознаменец. Такое необычайное голубое сновидение…
Почему в семьях так часто ссорятся? Мать и отец Кости тоже ссорятся. Начинает всегда мать. По ее словам, замуж она вышла неудачно. А почему, собственно, неудачно? Если судить с передовых позиций, то, Костя вот считает, очень даже удачно. Отец приехал за ней, когда ему было девятнадцать, а ей — семнадцать. Она жила не в Излучном, а на хуторе, и отец привез для невесты новенькие валенки, потому что через свах Костина бабушка передала: к жениху Дусе не в чем ехать по морозу. Сам папанька прикатил в хорошем пальто с шалевым воротником из каракуля. Но это была одна видимость. Спустя неделю после свадьбы маманя спросила, где же у тебя, Вася, пальто, в котором ты, мол, сватать приезжал? Папаня не ответил, лишь улыбнулся. В чужом приезжал.
В общем, с Костиной точки зрения, родительница его очень даже удачно вышла замуж: сама из пролетариев и попала в семью самую распролетарскую. А теперь Осокины жили не хуже других. Может быть, и получше. По крайней мере, у них уже был свой патефон. А в Излучном пока всего четыре патефона, и то один из них — колхозный, клубный. Но, несмотря на это, в семье Осокиных всегда вроде бы прохладно. Наверно, мать не любила отца. Или, возможно, у них совершенно разные характеры. Отец — здорово уравновешенный человек, его ничто не может вывести из себя. А говорить он, кажется, мог только о бригаде да о тракторах. У матери — совсем другое: хоть петь, хоть плясать, хоть работать — везде первая. Душа вон, а станет первой. Ну и вспыльчивая. Страшно, какая вспыльчивая!..
Лежал Костя с раскрытыми глазами, думал обо всем этом и считал, что у него жизнь взрослая наладится иначе. На Таньке Горобцовой он конечно же не женится. Характеры у них разные, вечно она со своим носом суется кругом… Целый свет обскачет, но отыщет похожую на Настю. Пускай она будет не командирская племянница, а самая обыкновенная, но с рыжими вьющимися волосами и с глазами как спелая-спелая, почти черная вишня…
Интересно, вспоминает ли о нем, Косте, командир? Наверно, вспоминает. Скажет: такого бы мне в разведчики!.. А как же утром, если майор услышит обо всем? Ух, некрасиво, чертовски некрасиво выйдет! Это, вероятно, дьявольски сложная штука, как получилось у дяди с Настей… Он же почти не знал Насти: вернулся назад из геологоразведки — и женился. С ходу, говорят, напропалую. Она не здешняя. Перевели из района. Открыли медпункт — и перевели… Дядя все простит, он влюблен по маковку. Весь этот месяц только и слышно было в доме: Настусь… Настенька… Настюша…
