… Странная одинокая девочка превратилась в сильную, целеустремленную женщину. Доктор Сасаки умерла, настоящая мать тоже. У сестер Уме отсутствует метапсихический дар. Обе обзавелись семьями и почти не поддерживают отношений со старшей.
Я слышу, как Уме напевает:
Как осенний свет,
Отпечатались в мозгу
Мыслей кружева.
Она вся окутана золотым сиянием, груди ее как молодые луны, плоть – как тайна синей полночи, в которую я погружаюсь, испытывая невообразимое блаженство. Тонкие руки ткут лучистое рассветное полотно вокруг нас, едва колеблемое отдаленными звуками бурлящего снаружи потока.
Она прижимает пальцы к моей груди, к горлу, и там под ее прикосновениями распускаются огненные цветы лотоса. Моя аура меняет окраску с болезненно-желтой на розово-золотистую. Пальцы начинают выводить таинственные узоры у меня на спине, и кожа хранит их прохладные светящиеся следы.
Моя плоть понемногу выходит из спячки. Вцепившись мне в плечи, Уме изгибается назад, и я целую золотой бутон у нее над сердцем. Сладкий источник меж моих губ расширяется, пульсирует, обретает радужную окраску. Свет, струящийся из ее ладоней, обволакивает и согревает меня. Она вдруг отстраняется, а я испускаю протестующий вопль.
Доверься мне! У нас еще столько времени…
Я покрываю страстными поцелуями извивающееся тело, одетое в астральный огонь. Вижу ритмичные бледно-голубые вспышки с золотым ореолом над ее лоном, пупком, сердцем, ложбинкой шеи. Соски изливают на меня звездное сиянье. Я снова обрел былую силу и весь горю. Умоляю, впусти меня! Но она лишь разводит в стороны мои руки, беспомощно повисшие вдоль тела, и воспламеняет каждый нерв.
Мне хочется ее сокрушить, поглотить, проткнуть раскаленным жезлом, сжечь дотла. Нет, говорит Уме, рано. Подожди, милый, подожди.
Слезы отчаяния и ярости обжигают мне лицо. Я проваливаюсь в грохочущую бездну, ослепленный далеким, недоступным мерцанием. А она подводит звездные огни к моим глазам… и в моем мозгу расцветает, непрерывно меняя форму, невиданно прекрасный психокреативный лотос. Мощный поток энергии струится от моего мужского естества наверх, вдоль позвоночника, проникая в голову и конечности. Уме парит над чашей цветка, точно сверкающий ecu azurй note 95. Наконец она позволяет заключить ее в объятия и медленно опускается на меня. Я проникаю в нее так глубоко, что, кажется, насаживаю на острие сердце, и мы сливаемся в экстазе, наслаждаясь нашим общим многоцветным великолепием. Оргазма как такового нет, мы просто делим блаженство, не зная насыщения и любуясь фантастическим цветком, который сами сотворили. Мы создали его вместе и поклонялись ему часами, пока незаметно не погрузились в сон. Мы разомкнули тела, но память о ночных трудах все еще соединяла нас.
Наутро мы проснулись довольные, умиротворенные и навеки стали лучшими друзьями.
Да, именно друзьями, а не любовниками в обычном понимании. Каждый жил своей жизнью, не связывая себя обязательствами. Мы скорее напоминали музыкантов, исполняющих дуэт необыкновенной красоты и гармонии, произведение искусства, которое по отдельности ни один из них не смог бы создать. Секс выполнял вспомогательную функцию, и поскольку творения наши носили абстрактный характер, ускользали, словно замирающая музыка, их нельзя было назвать любовью. И тем не менее они внутренне облагораживали нас обоих.
А вот эксперименты в лаборатории обернулись полным фиаско. Под контролем я не смог породить ни эрга, не говоря уже о когерентном луче. Техника внешней спирали вызывала у меня только жуткие головные боли. (Внутренняя же спираль оказалась превосходным дополнением к carezza.) Я проторчал в испытательной камере гораздо больше, чем предполагалось, и в конце концов меня списали за ненадобностью, а простреленное стекло отправили на склад.
– Возможно, твоя психокреативная функция со временем и станет оперантной, – заявил Дени, – но я не питаю особых надежд. Наша техника успешнее сказывается на молодых субоперантах, а тебе уже сорок семь, и твои метафункции покрылись налетом невротических шлаков, накопленных в течение десятилетий. Основная психоэнергетика, видимо, навсегда останется латентной и будет проявляться лишь в условиях сильнейшего нервного стресса.
