практически все выходные мы проводили именно здесь. Вначале было не
так-то просто входить в эти двери, и я не могла перестать плакать – так
сильно скучала по папе. Но сейчас стало легче. Даже со всеми этими новыми
обоями и свежими слоями краски на стенах, дом оставался именно тем
местом, которое так любил папа, а его рыболовные снасти и старенький
гриль все еще стояли на своих законных местах, словно и их хозяин тоже был
рядом.
Мама с удовольствием ездила на побережье, хоть и брала с собой
ноутбук и папку с какими-то документами, а ее сотовый телефон все так же
звонил, не переставая. Мы с Кэролайн пытались научить ее не реагировать на
него и привыкнуть к тому, чтобы звонок переводился на голосовую почту, но
пока что успехи были невелики. А что до меня – то я снова начала бегать, на
этот раз не обращая внимания ни на расстояние, ни на время. Я бегала лишь
ради бега, а не для того, чтобы добраться до финиша. И мы с мамой стали
больше разговаривать, поездки в дом на пляже очень помогли в этом. Иногда
с нами ездили Уэс или Кристи, но быть наедине с мамой мне тоже очень
нравилось. Сидя в машине под ярким солнечным светом, было легче вслух
говорить о том, что тебя тревожит, словно ты оставляешь все сожаления и
опасения позади, выбрасываешь их из окна автомобиля и стремительно
несешься вперед.
Кэролайн присоединялась к нам не так часто, но время от времени
притаскивала с собой и Уолли, с гордостью показывая ему творение рук
своих. Работа над нашим домом так вдохновила мою сестру, что она решила
сделать ремонт в домике на побережье, который покупали они с Уолли, так
что теперь она проводила большую часть своего свободного времени, листая
каталоги и рассматривая фотографии.
Я спустилась к дюнам, где соленый морской ветер теперь доносил до
меня брызги, и оглянулась. Кэролайн тоже вышла на крыльцо, и теперь они с
мамой вместе смотрели мне вслед и махали руками. Я махнула в ответ, а
затем побежала. Первые шаги всегда кажутся тяжелыми, но в ушах у меня
неизменно начинал звучать папин голос: «Умница, Мейси! Ты все делаешь
замечательно!».
Уэс бежал в размеренном темпе, но уже был довольно далеко, однако
это не помешало мне добежать до него за несколько секунд, и вот мы уже
бежим бок о бок, он откидывает волосы с лица, а я улыбаюсь ему.
- Неплохая форма, - бросает он.
- Сомневался?
Какое-то время мы бежим в молчании, затем он смотрит на меня.
- Ну что, готова?
Я киваю.
- Да, давай. Твоя очередь.
- Так-так-так, посмотрим…
Мы начинали медленно, чего бы дело ни касалось – наших отношений,
бега или игры в «Правду». Ни к чему спешить, когда у тебя впереди есть
целая вечность. А если ее и нет, ты все равно об этом не узнаешь, значит,
треволнения не нужны. «Навсегда», «вечно», «бесконечно» - у этих слов есть
множество определений, и каждый раз они могут означать и двадцать минут,
и миллион лет. Каждый выбирает свое значение, но для меня все было ясно,
как день: то, что происходит сейчас – бесконечно, и каждый момент ценен.
Самое главное – начать.
