- И посмотри, наконец, на Мейси, - Кэролайн не слушала ее. – Ты хоть
видишь, что с ней сделала?
Мама посмотрела на меня, и я невольно сползла вниз на стуле.
- С Мейси все в порядке, - отозвалась мама. – Кэролайн…
- Нет, не в порядке. Ты всегда так говоришь, но это очень редко
оказывается правдой! – сестра смотрела на меня, словно я должна была
сделать что-то, что подтверждало бы ее правоту, но я не могла даже
пошевелиться. – Ты вообще обращаешь внимание на то, что с ней
происходит? Ей очень плохо с тех пор, как умер папа, но она держится изо
всех сил, лишь бы не расстраивать тебя. Этим летом она наконец-то нашла
друзей и дело по душе, а что потом? Стоило тебе заметить, что она чуточку
изменилась, как ты все у нее отобрала и привязала к себе!
- Это не имеет никакого отношения к тому, о чем мы говорим, -
возразила мама.
- О нет, имеет, - яростно сверкнула глазами Кэролайн. – Самое прямое
отношение, если хочешь знать. Мейси едва стало лучше, неужели ты не
замечаешь? Даже я это поняла, а ведь я бывала здесь гораздо реже, чем ты.
Она была другой!
- Именно, - кивнула мама. – Она была…
- Счастливой! – рявкнула сестра. – Мейси начала жить своей жизнью, а
тебя это напугало точно так же, как и дом на пляже. Ты считаешь себя такой
сильной, потому что никогда не говоришь о папе? Так вот что - скрывать
чувства умеет любой, а встретиться с ними лицом к лицу могут только
сильные люди.
- Я все отдала, чтобы сохранить нашу семью, - твердо сказала мама. – А
тебе, как я погляжу, и этого недостаточно?
- А мне и не нужно все, - выдохнула Кэролайн. – Я хочу только, чтобы
ты позволила мне, Мейси и себе помнить папу и горевать о нем, если
хочется.
Мама громко вздохнула.
- И еще я хочу, чтобы мы провели неделю на отдыхе, как в старые
добрые времена, - закончила сестра. – Вот и все.
В офисе повисла тишина, изредка прерываемая тихим гулом лампы под
потолком.
- Мне нужно быть здесь, - сказала, наконец, мама. – Я не могу уехать.
- Всего на неделю, не навсегда.
- Я не могу. Мне жаль, - с этими словами мама твердой походкой
прошла в кабинет и захлопнула за собой дверь. Должно быть, разговаривает с
Раткой или снова заполняет какие-то документы.
Я посмотрела на сестру, та стояла некоторое время, молча глядя на
закрытую дверь, затем развернулась и направилась к выходу. В ее глазах
стояли слезы.
- Кэролайн., - позвала я, но она уже выскочила на улицу. Я хотела
последовать за ней, но не знала, что могла бы сказать ей. С одной стороны, я
понимала ее гнев, но с другой я понимала и маму. Неделя – это не навсегда,
как сказала Кэролайн, но для мамы даже неделя вдали от работы может
казаться вечностью. Она нашла свое безопасное место, свою нишу, если
угодно, свое убежище, и ей не хочется покидать его, возвращаясь в мир того,
что ее пугает.
В мамином кабинете было тихо, и, когда часы пробили пять, я
собралась уходить. В нерешительности постояв у двери в ее кабинет, я все же
просто взяла свою сумку и вышла на улицу, громко захлопнув входную
дверь, чтобы мама знала, что я ушла.
Подойдя к дому, я еще издалека увидела лежащую на ступеньках
коробочку – маленькую, аккуратную и со знакомым обратным адресом:
«Уотервиль, Мэйн». С коробкой подмышкой я зашла в дом и, найдя
ножницы, открыла ее. Внутри лежали, как обычно, рекламные буклеты – на
первой картинке был изображен старый ремень от брюк, в каждой из
дырочек которого висела связка ключей, а на второй фотографии были те же
самые связки ключей, аккуратно разложенные в разноцветную коробочку со
специальными отсеками под каждую из них.
«Никак не можете разобраться, какие ключи от чего? Наша новая
ключница поможет вам быстро открыть нужную дверь! Оставайтесь в
безопасности и экономьте свое время вместе с EZ!» - гласила надпись под
картинками. Отличная идея, подумала я, повертев руках ту самую ключницу.
Часом позже, когда я готовила ужин, зазвонил телефон.
