— Не трогай дедулю, — попросила Алиса. — Он и так благодаря мне в темную историю вляпался… Пусть еще немного побудет в блаженном неведении…
— Есть еще выход, — сказала Елизавета, помолчав. — Надо было это сразу предпринять, тогда бы все было в порядке… Перестань стонать, Алиска! Ни в чем ты не виновата, это я, как ни посмотри, виновница происшедшего!
Она дожевала кусок пирога и хлопнула своими длиннющими ресницами. Вид у нее и впрямь был виноватым, что подтверждало Алисины подозрения, будто именно Елизавета и хотела ее напугать, чтобы потом написать триллер.
— Ты-то при чем? — все-таки спросила Алиса.
— Потому что я идиотка, — безмятежно сообщила Елизавета. — Самоуверенная и тупая. Пишу триллеры и ничему не научилась! Ладно, собирайся, раз ты в состоянии передвигаться…
— Куда? — осторожно спросила Алиса.
— Пытаться выяснить, ху из ху, — квадратно ответила Елизавета. — Даже Таня Привалова сообразила бы это сделать… Потом мы нанесем удар в виде Нюши…
— Удар Нюшей, — изумилась Алиса. — Елизавета, объясни, что ты напридумывали! Как ты будешь наносить Нюшей удар? И кому?
— Ничего я не придумываю. Просто вхожу в образ великой сыщицы Приваловой… Ставлю ее на свое место. Внедряю в сознание, как жучок. Жалко, кстати, что у нас их нет! Приедет Пафнутий, непременно заставлю его собрать что-нибудь такое…
Елизавета уже стояла на пороге, ожидая Алису. Сопротивление было бесполезно!
— Кстати, могу тебя немного успокоить, — сказала она. — Мне пришла в голову мысль, что убить все-таки собирались не тебя.
* * *
Оказавшись на улице, Алиса пожалела о том, что не осталась дома. Елизавету темный промозглый вечер нисколько не трогал: она решительно шагала вперед, войдя в образ с потрясающей легкостью. Может быть, театр в ее лице потерял великую актрису?
— Давай возьмем «берни»? — робко предложила Алиса. Ужасно не хотелось таскаться по ночному городу на своих двоих.
— Ну да, непременно… — фыркнула Елизавета. — Пока мы будем ее заводить, три часа пройдет! На автобусе быстрее…
Значит, в Елизаветины планы входил автобус. Алиса грустно посмотрела назад: родной дом показался ей особенно уютным и милым. Ах, хоум, свит хоум…
— Куда мы едем? — все-таки спросила Алиса, когда они загрузились в автобус.
— В гостиницу, — снизошла до объяснения Елизавета. — В ту самую гостиницу, где мы встретились с Сарой Мидленд…
* * *
В холле гостиницы было тихо и пустынно. Казалось, что вся жизнь в «Братиславе» сосредоточилась в казино: оттуда неслись жизнерадостные крики и смех. За стойкой скучала приятная на вид дама средних лет. Дама читала книгу в тонкой обложке. «Зырянская», — догадалась Алиса. С обложки смотрела неподкупная Таня Привалова, ни на минуту не выпускавшая из тонких пальцев револьвер-бластер.
— Добрый вечер, — обаятельно улыбнулась Елизавета.
— Здравствуйте…
Дама смотрела на посетительниц с некоторым недовольством — они явно нарушали привычный порядок и уют и оторвали ее от самого интересного места в Елизаветиной нетленке.
— Вы не подскажете, девушка из триста одиннадцатого вернулась?
Дама окинула Алису и Елизавету долгим оценивающим взглядом и с легким оттенком снисходительного недоумения спросила:
— Вы о ком, девочки?
— О той молодой леди, которая проживает в номере… Это наша подруга…
— Ваша подруга, — кивнула дама, продолжая хранить непроницаемое выражение лица.
— Ну да… — уже менее уверенно сказала Елизавета. — Сара Мидленд.
— Девушка, в триста одиннадцатом у нас номер люкс, — терпеливо пояснила дама, — и там живет… Впрочем, я не обязана рассказывать, кто там живет.
— Вы хотите сказать, что Сара Мидленд здесь не проживает? — глупо улыбаясь, решилась на новый вопрос Елизавета.
Дама уткнулась в книгу и промычала в ответ что-то нечленораздельное, продолжая упиваться похождениями бесстрашной Тани.
— Послушайте, я ведь могу вызвать охрану, — не отрываясь от книги, сказала дама. — Приходит черт знает кто и требует триста одиннадцатый! Да вы хоть знаете, кто там проживает?
— По моим сведениям, Сара Мидленд, — еще раз заявила Елизавета.
Посетительницы в глазах портье явно не относились к бомонду! Осознав это, Алиса обиделась. Особенно после того, как в холл влетел отвратительный бандюга, и дама растаяла, склонившись перед «распальцованным» гоблином, которого сопровождала девица с Большой Казачьей, в нижайшем поклоне!
