«Если идти быстро, за полчаса я доберусь», — думал он, быстро одеваясь.
В душе у дедули была тревога.
— Подвезти?
Он кивнул:
— Спасибо, очень спешу…
Он даже не обратил внимания на водителя.
— Куда, батюшка?
— Домой, — объяснил дедуля.
Машина тронулась с места.
— Вот видите, — рассмеялся водитель и обернулся, подмигнув дедуле. — А вы меня ругали, что пьяный милостыню прошу… Оказывается, и от нас польза имеется…
Дедуля с изумлением узнал вечно пьяного пария с паперти и покачал головой.
— Тогда зачем тебе милостыня, если есть машина? — спросил он.
— Не было бы милостыни, не было бы и машины, — хитро улыбнулся парень. — Да и знал бы немного меньше… Вот ты там псалмы поешь, а твой дом в это время грабят. Так что, отец, от нищенства больше прока, чем от твоего священства… И знаешь, что сейчас выносят? — Он не дождался ответа и гнусно захихикал. — Иконку твою, чудотворную… Вот так-то.
— Открой дверь, — потребовал дедуля.
— Нет уж, отвезу по назначению, как обещался, — хмыкнул мерзкий парень. — Как приказано, так и сделано. Так-то, дедуля. На Бога, что называется, надейся, а сам не плошай! — После чего запел гнусавым голосом: — Иже херувимы… Тайно образую-юще…
Дедуля мог стерпеть какое угодно поношение на себя, но вот такого — никак не мог.
— Ты, нехристь, зачем над святым издеваешься? — глухо спросил он.
— А мир-то не Божий, вот и делаю что душе моей угодно, — не унимался мерзавец.
Дедуля не выдержал — пускай он сейчас возьмет грех на душу, потом оправдается.
В конце концов, и Николай Чудотворец на Никейском соборе нечестивого Ария по голове святой книгой ударил, а уж Арий по сравнению с этой образиной — ангел во плоти!
Он сжал обеими руками толстое Евангелие и замахнулся.
— Ну, дед, так мы не договаривались… — зловеще протянул водитель-нищий, останавливая машину.
Отсюда уже был виден дом, и дедуля краем глаза приметил там странное движение.
Теперь на него смотрел черный глазок револьвера, а «нищий» улыбался холодно, и в глазах его не было ничего, кроме пустоты. Дедуля не испугался. «Вот такие глаза были у Каина», — подумал он.
— Опусти свой талмуд, а не то выстрелю, — пообещал бандит.
— Опущу, — с легким вздохом ответил дедуля. — Прости меня, Господи, потом с Тобой разберемся… — И — опустил.
Удивленный бандит уронил пистолет и начал заваливаться на бок.
— А говорил, от этих книг пользы нет, — удовлетворенно заметил дедуля, подбирая пистолет.
Потом он перетащил бандита на заднее сиденье, завел машину и поехал по направлению к дому.
* * *
Женщины глупеют от любви, размышляла Алиса в машине. Даже самые рассудительные и умные становятся полными идиотками, стоит только появиться на горизонте этакому вот красавчику…
Теперь Алиса могла с полным основанием сказать, что если раньше в ее несчастной голове еще появлялись мысли, то теперь способность к логическому мышлению окончательно ее оставила. В голове, как ржавый гвоздь, торчал этот мерзавец, бросивший ее в снежной пустыне замерзать, подобно ямщику!
А метель уже бушевала вовсю — снег летел с небес, обрадовавшись свободе. Уже появились сугробы, и Алиса подумала, что следующим сугробом станет она вместе с машиной.
— Лучше все-таки рискнуть и выбраться отсюда, — сказала Елизавета. — Можно в дом не входить, раз твоему Фримену этого не хочется…
— В конце концов, нас всех не убьют, — размышляла Нюша, открывая дверцу. — Он мошенник и аферист, но не убийца…
— Ты в этом уверена? — ехидно поинтересовалась Елизавета. — Заметь, они ушли уже минут десять назад, вдвоем…
— А машину оставили!
— А зачем ему машина? Он на «Несравненную» себе «мерина» купит! Спелся уже, наверное, с нашим Искариотовым…
— Игорь не похож на преступника, — проворчала Алиса. — Преступники все несут на себе каинову печать. У них поэтому рожи всегда какие-то перекошенные.
— Ну да, конечно, — расхохоталась Елизавета. — А Тед Банди? Какой был умница и красавец, что не помешало ему быть сексуальным маньяком!
На улице было темно и пустынно.
Только метель завывала, как голодный волк.
Они пошли по узкой тропинке, стараясь не скользить и не думать о таких глупостях, как разгуливающие по улицам Теды Банди.
