Все на одного: Как защитить ребенка от травли в школе - страница 39

Шрифт
Интервал

стр.

Я справилась сама. С тех пор как я окончила школу, прошло 14 лет. С издевательствами было покончено, и я была уверена, что все осталось позади. Я сама выиграла эту битву. У меня есть муж, двое детей, собственный дом, высшее образование, интересная работа, замечательные коллеги, и я медленно, но верно обзавелась знакомыми и друзьями в новом городе. Но я никого не подпускаю слишком близко. Я всегда слежу за тем, чтобы никто не узнал о том, что произошло. Я не хочу, чтобы меня "раскрыли" и снова отвергли. Я просто не могу себе этого позволить. Я завоевала себе хорошую жизнь. Несмотря ни на что. Это заняло много лет, и я не могу снова все потерять.

У меня до сих пор случаются трудные дни, когда настигают тяжелые мысли и охватывают прежние чувства. Это случается всякий раз, когда жизнь ставит передо мной сложные стрессовые задачи или когда я приезжаю в город моего детства. Встречи с прошлым даются мне очень тяжело. Я не хочу смотреть ему в глаза. Я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, кем я была, чтобы кто-то обнаружил спутников моей жизни – стыд, унижение и бессилие. Все это я должна нести одна. Я смогу, говорила я себе, ведь я справлялась в течение многих лет. Мне нужно только перетерпеть плохие дни, и снова наступали хорошие. Я хочу быть счастливой!

Однако однажды мне пришлось признать, что не справилась. Я заболела. Спусковым механизмом послужили стресс и конфликт с коллегами на работе. Я снова оказалась в ситуации, когда на меня ополчились за то, кем я была. Я даже не поняла, что произошло, но мое тело сказало: достаточно. Так больше не может продолжаться. Все начало рушиться. Но я не могла этого допустить – у меня есть дети, самые важные в мире люди! Ведь я добилась хорошей жизни, и никто не может отнять ее у меня. Я должна бороться! Это казалось невозможным, безнадежным.

Но на этот раз меня "увидели". Я до сих пор испытываю слабость и тошноту, вспоминая о том дне, когда врач попытался разобраться, что меня беспокоит, а я сидела молча и безучастно. "Что вас беспокоит, Анетта? Чем я могу вам помочь? Вы пережили травму? Анетта, вы подвергались травле в детстве?" Мир вокруг меня рухнул – только не ЭТО слово, я не хочу его слышать! Я – не она! Я не та девочка, которую преследовали в школе! По моим щекам текут слезы, но я киваю. Я не она. Не та, над кем издевались. Ее больше нет. Я не знаю ее. Меня опять душит стыд за прошлое, паника, потому что кто-то узнал мою тайну.

И, может быть, капелька облегчения? Доля надежды, что эта девочка наконец получит те помощь и заботу, которых ей так не хватало целых тридцать лет.

Мне пришлось похоронить эту девочку, чтобы жить дальше. Но она вернулась, и это невероятно больно, но в то же время это глоток свежего воздуха. Груз на моих плечах стал чуточку легче. И стыд выходит из меня вместе со слезами. Нас окружают заботой. Меня и ее. "Это не ваша вина!" Я с радостью и нетерпением жду того дня, когда я смогу принять это телом и душой. Это дает мне надежду».

Вот некоторые из причин, почему травля становится тайным кошмаром детей и подростков (а также взрослых).

То, чтоне названо, – не существует

Некоторые дети и подростки боятся, что проблема станет больше, если они выразят ее в словах. Пока мы не признали и не описали ситуацию, остается надежда, что она разрешится сама собой. Кроме того, многие чувствуют себя спокойнее в известных, пусть и сложных, обстоятельствах и боятся неизвестности, которая придет, если что-то изменить.

Новые издевательства

К сожалению, этот страх зачастую основан на предшествующем опыте, как чужом, так и собственном. В некоторых случаях дети, рассказавшие о травле взрослым, подвергаются еще большим преследованиям до тех пор, пока взрослые не принимают соответствующие меры. Обращение за помощью к взрослым обычно влечет за собой наказания и угрозы.

Клеймо доносчика

Многие улыбаются, когда я в своих выступлениях употребляю слово «ябеда», но я использую его намеренно и со всей серьезностью. В наши дни получить клеймо ябеды считается столь же позорным, как и во времена моего детства. Многие дети и подростки, подвергающиеся психологическому насилию, сталкиваются также с угрозами. Их предупреждают, что в случае, если они расскажут кому-либо о происходящем, их будут преследовать всю жизнь, их компьютер взломают, о них станут распускать слухи, никто и никогда больше не пригласит их на праздник и т. д. Многие не рассказывают о происходящем именно поэтому, а если взрослые сами обо всем догадываются и начинают задавать вопросы, дети все отрицают.


стр.

Похожие книги