— Как я и думал — переутомление, — спокойно констатировал он, быстро проведя рукой над головой Делии. Княгиня что-то проворчала вполголоса, но и только. — Будь добра, Корделия, минуту полежи смирно и постарайся не использовать ментальные способности.
Я склонила голову набок, виском прижимаясь к спинке дивана. Дэриэлл казался просто темным силуэтом на фоне окна. Прядь, пересекающая лоб, прямой нос, сосредоточенно поджатые губы… Солнечный свет, проходя сквозь встопорщенные пряди на затылке, разливался вокруг головы золотистым сиянием. Но самое прекрасное — это руки. Руки целителя. Ладони, скользящие вдоль невидимых мне потоков, направляющие, изменяющие, уверенные…
Внезапно и очень остро я поняла, что хочу накинуть на Корделию простыню. Или то здоровенное полотенце, висящее на двери ванной.
Полотенце даже предпочтительней. Оно плотное такое. Махровое. Да.
— Ревнуешь, что ли? — удивленно приподняла голову княгиня, и Дэйр поморщился:
— Я же просил воздержаться от использования ментальных способностей. Лежи смирно, еще не хватало усугубить твое состояние, — целитель благородно проигнорировал замечание княгини, но от самой Корделии подобной любезности ждать было бы глупо.
— Ревнуешь, — голос буквально сочился довольством. — Миленько… до чего же это миленько… Ай! Осторожнее нельзя? — сердито вскинулась она.
— Виноват, — ровно откликнулся Дэриэлл, не демонстрируя, впрочем, ни грана раскаяния. — Если бы кто-то слушался указаний целителя, то мы обошлись бы без недоразумений. Уже готово, — добавил он после паузы, поднимаясь и убирая руки в карманы шорт. — Несколько минут лучше полежать, а потом можешь спускаться в столовую. Мы как раз собирались обедать. Нэй, ты идешь? — он улыбнулся, как ни в чем не бывало.
Я подхватилась, чувствуя, как горят щеки, и вылетела вслед за Дэйром из комнаты под аккомпанемент возмущения княгини:
— Надеетесь из меня подробности вытянуть? Вот ведь бессердечные, а! Пожалели бы хоть немного…
Прозвучало это по-детски непосредственно и очень искренне. И, хотя иррациональное раздражение из-за эпизода с Корделией еще не выветрилось, я почувствовала себя немного виноватой: фактически у княгини были все основания сердиться, ведь ей наверняка хотелось побыть в одиночестве после рейда по трущобам и ментального сканирования окрестностей. А мы с Дэйром мало того, что дверь закрытую взломали, так еще и не дали насладиться покоем.
— Ей сейчас лучше? — поинтересовалась я неловко, чтобы успокоить совесть.
— Княгине? — машинально переспросил Дэриэлл и тут же ответил: — Да, думаю, лучше. Не обязательно быть менталистом, чтобы устранять последствия неумеренного использования телепатии. Кстати, я не шутил насчет обеда. Как насчет небольшого перерыва в учебе?
— Да уж, теперь вряд ли получится вернуться к ботанике, — хмыкнула я. — Есть не хочу, но от какого-нибудь холодного сока бы не отказалась. Пойду позову Ками.
— А я — Ирсэ и Шинтара, — кивнул Дэриэлл и, пропустив меня к лестнице, направился дальше по коридору.
Внизу, в мраморной прохладе холла, я присела на ступени и уткнулась лбом в колени. «Почему же Ксиль задерживается?» — упорно возвращалась одна и та же мысль. Я отгоняла ее, как надоедливого комара, но с каждым разом становилось только хуже.
Конечно, вряд ли княгиня бы оставила Максимилиана в действительно опасной ситуации.
Разумеется, Ксиль не стал бы связываться с Древними в одиночку.
И, бесспорно, самое разумное, что мы можем сделать — дождаться его возвращения.
Естественно… понятно, что… единственно верно…
Но, боги, как же я устала ждать!
— Эй, Найта!
Я вздрогнула и дернула за нити, не сразу сообразив, что это всего лишь Ками, а не злокозненный враг. Лисенок стоял, спрятав руки в карманы, и выжидающе смотрел на меня. Кожа на скулах и на носу покраснела и слегка шелушилась — результат слишком долгого пребывания на солнце. Вот ведь балбес, ни в чем меры не знает…
— А я как раз тебя искала, — улыбка вышла у меня немного неестественной, но не думаю, что Ками это заметил. — Мы с Дэйром собирались перекусить, раз уж Корделия вернулась.
— С Корделией-то? И кем? Шинтаром, что ли? — скептически поинтересовался Ками. — Да ну его, этот обед. Лучше сознавайся, когда на охоту отправляемся?
