Казалось, что энергия из Ксиля била через край. Глаза лихорадочно блестели — если бы в природе существовала синяя ртуть, то, пожалуй, у нее был бы именно такой оттенок. Белые волосы наэлектризовались и едва ли не дыбом стояли.
Я случайно столкнулась с князем взглядом и только тогда поняла — все в порядке. Ксиль вернулся, он чему-то рад… Значит, все будет хорошо.
Нахлынуло облегчение — всепоглощающее, до апатии.
— Рассказывай по порядку, пожалуйста, — сдержанно попросил Дэриэлл, характерным движением проводя пальцем по брови. «Волнуется», — отстраненно отметила я.
Князь только махнул рукой и цапнул еще одну виноградину — крупную, красновато-прозрачную, с темными пятнышками косточек.
— Нечего рассказывать. Мы с Делитой прочесали город район за районом. В конце концов, конечно, нашли одного из магов. Вот придурок, даже маскировкой не озаботился. Отсвечивал щитом на всю улицу! — Ксиль расхохотался и слишком сильно сжал пальцы. Виноградный сок брызнул мне на щеку, а Делии — на белую блузку, оставив некрасивое пятно.
Дэйр поморщился:
— Будь ты человеком, я сказал бы, что ты пьян, — констатировал он нейтральным тоном. — Возьми себя в руки, пожалуйста.
Максимилиан задумчиво посмотрел на свои пальцы, перепачканные виноградным соком — и медленно облизал их, глядя на целителя. Из-за клыков это получилось скорее угрожающе, чем чувственно, но лицо все равно жаром обдало.
— А я действительно пьян, — интимно низким голосом сообщил Ксиль, слегка царапая когтями щеку. Глаза его потемнели — как будто речной омут превратился в морскую бездну. — Чужими эмоциями. Пообедал перед недружественным визитом, так сказать. Футбольный стадион — прекрасная трапезная. Я начинаю понимать Акери, который любит гулять по парку аттракционов или сидеть на ночных сеансах фильмов ужасов.
Коготь чиркнул чуть сильнее — и по коже скатилась темно-красная капелька. Правда, впиталась кровь еще быстрее, чем закрылась царапина, но зрелище все равно было жутковатое.
— У меня в жилах сейчас регены закипают, — также прочувствованно продолжил Максимилиан, не сводя с Дэриэлла завораживающего взгляда. — Все рефлексы обострены, все инстинкты. Ты бы знал, Силле, как много мне хочется. Всего сразу. Оторвать кому-нибудь голову. Или лучше ногу — так, чтобы вытекло много крови, и воздух болью пропитался. Или уложить твоего милого друга Шинтара на стол и вместе с Корделией наконец полакомиться этим ходячим искушением, — он слегка опустил ресницы, темные и густые, как у ребенка. — Или увести Найту в комнату с плотными жалюзи… ну, ты ведь понимаешь, зачем? — интригующе добавил он.
Дэриэлл помешал трубочкой подтаявший лед в соке и улыбнулся:
— В таком случае, отдаю должное твоему самоконтролю. Но что-то мне подсказывает, что твои теперешние желания не слишком отличаются от обычных.
Ксиль моргнул. А потом вдруг расхохотался, запрокинув голову. Все это отдавало каким-то абсурдом.
— Ну, хватит, — внезапно успокоился он. Нехорошее веселье исчезло, словно меловая надпись с доски — под мокрой тряпкой. — Вернемся к нашим баранам. Глупым, глупым баранам. Засели они в одном паршивом районе, где не терпят чужаков. Из-за ментальной магии их там приняли за своих — вот вам и дополнительный круг защиты. Незаметно операцию по зачистке в таких условиях не проведешь… Но нас с Делией очень выручил пресловутый футбольный матч. Было совсем несложно убедить всех этих милых людей отправиться поболеть, — усмехнулся Ксиль. — Но на этом хорошие новости заканчиваются.
— И начинаются плохие, — вставила Корделия, поглядывая искоса на Шинтара, слегка побледневшего после выходки князя.
— Я больше скажу — отвратительные, — поморщился Ксиль. — Тот глупый инквизитор — уже мертвый глупый инквизитор, если быть точным — сознался, что у них есть «бездна». Рабочая «бездна», что бы это не значило. В его воспоминаниях я видел нечто, подозрительно похожее на ту жуткую штуковину из Академии, только размерчиком поменьше, а так — копия. Так что, вполне возможно, с магией будут проблемы. И поэтому Ирсэ, Шинтар и наш симпатичный лисенок, — он неуловимым движением растрепал волосы Ками и откинулся обратно на спинку, — остаются в гостинице. Это не обсуждается. Если надо буде, я лично вас вырублю на несколько часов, — тон его стал угрожающим. — Надеюсь, всем ясно?
