— Спасибо, — невозмутимо поблагодарила я Акери.
— Не за что, — чопорно кивнул он.
Некоторое время за столом царило молчание, если не считать смеха княгини и недовольного сопения Ксиля, а потом Дэриэлл скучным голосом заметил:
— На твоем месте, Нэй, я бы не стал брать ягоду. Это негигиенично. Грязные руки, кровь невинных жертв под ногтями… — совершенно серьезно перечислял он, загибая пальцы.
Старейшина улыбнулся — едва заметно.
— Я всегда мою руки после пыток.
— Ну, что ж, это обнадеживает, — вздохнул целитель, комично вздергивая брови.
Хотя мы просидели в гостиной еще почти три часа, дождавшись и обещанного «плотного ужина», ничего нового насчет безопасности так и не сказали. Разве что Дэйр попросил о допуске в алхимическую лабораторию для создания состава, который мог бы изменить запах. И я напросилась с ним, пообещав сделать каждому по телепортационному амулету.
Максимилиан до конца вечера был молчалив и даже, пожалуй, мрачен. Вряд ли из-за клубники, конечно, но я все равно чувствовала себя немного виноватой. Называется, сделала назло — только непонятно, кому. Вот поэтому мне и не нравились спонтанные поступки — слишком долго и тяжело потом тянулись последствия, с моим-то хроническим самоедством.
Вот Ками точно не стал бы раздумывать подолгу о таких вещах или жалеть о совершенном. Феникс говорила мне, что он вполне обжился в Зеленом, кошмары после «первой героической битвы» ему не снились, следов раскаяния о неразумном поведении — и под микроскопом не разглядеть. Я, конечно, выражала надежду, что лисенок сделает правильные выводы из произошедшего, но всерьез на это не рассчитывала.
Мне бы его беспечность…
Хорошенько распланировав завтрашний день, мы разошлись по комнатам. Только Ирсэ остались у жаровни. Как выяснилось, за всю свою недолгую по аллийским меркам жизнь они еще ни разу не пробовали кофе. Новый напиток пришелся магам по вкусу, и теперь Даринэ и Кирот возились с джезвой, постигая тонкости кулинарии. Шинтар поднялся наверх подозрительно рано и задернул занавеску на входе прямо перед носом Корделии. Максимилиан на это не сказал ничего, хотя недовольство излучал почти физически ощутимыми волнами.
Сам князь, к слову, спать ложиться не стал — сказал, что у него «срочные дела» и ушел, оставив нас с Дэйром в комнате.
Кровать, кстати, была одна. Как и ожидалось…
Уже глубокой ночью, после купания в ароматной воде и традиционной чашки чая напоследок, я вдруг ударилась в мрачные размышления. Хотя теплое плечо Дэриэлла под щекой и рука, ласково перебирающая пряди моих волос, совсем не располагали к грусти, но почему-то сначала вспомнилось обиженное лицо княгини в тот момент, когда Шинтар, зевая, пожелал ей спокойной ночи и недвусмысленно задернул занавесь на входе. Потом мысли перескочили на несчастную любовь в целом, и перед глазами само собой всплыло лицо Айне.
Пророчица осталась в Пепельном клане. Непривычно было видеть ее оживленной и решительной — в последние месяцы она вообще редко улыбалась. То есть, конечно, улыбалась — но очень скупо, одними губами, а случаи, когда Айне смеялась, и вовсе можно было по пальцам пересчитать.
А тут — прямо глаза засияли.
Мне подумалось, что она-то уж точно заслужила немного личного счастья. И устроить его, точнее, создать благоприятные условия развития ситуации в нужном ключе, было вполне в моих силах.
— Дэйри, — рука в моих волосах замерла. — Как ты думаешь, сложно найти одного шакаи-ар в многотысячном клане?
Отсветы северного сияния пробирались даже сквозь узкое оконце спальни и расцвечивали дальнюю стену приглушенными цветами. Сейчас — зеленовато-синими, как морская волна. Сознание медленно утопало в ощущении нереальности и всемогущества — так иногда бывает во сне.
Или у пророков. Айне говорила, что это обманчивое чувство… и очень опасное. Если пытаешься манипулировать реальностью, она отвечает тем же и начинает перекраивать уже твою жизнь.
— Смотря кого ты ищешь, — осторожно ответил Дэриэлл, накрывая мой затылок раскрытой ладонью. — Попробую догадаться. Ириано?
— Ну, а с кем еще я знакома из Крыла Льда, — я со вздохом закрыла глаза. — Да, его. Так что ты думаешь?
