Дождь хлынул как из ведра. Огромная изогнутая молния с треском поразила высокий дуб, одиноко стоящий на противоположном краю поляны, метрах в сорока от Полуянова.
Андрей в сердцах ударил кулаком по черной поверхности. И вдруг случилось то, чего он меньше всего ожидал…
Черную поверхность внезапно разорвала полоса лившегося изнутри розового света, и кусок стены в полном смысле слова исчез, открыв проход около метра ши-риной.
Выбирать не приходилось. Андрей подхватил свою сумку и быстро заскочил внутрь. Проход за его спиной мгновенно затянулся и тут же не стало слышно ни громовых раскатов, ни завывания ветра, ни шелеста дождя. Наступила просто ти-шина…
Помещение, куда попал Андрей, было также полусферической формы, но диаметром всего метров пять. Прямо посередине располагались два глубоких и на вид удобных, вполне земного вида откидных кресла с подголовниками. Вдоль сте-ны находился пульт, мерцающий сотнями разноцветных огоньков. И что самое ин-тересное — по всей окружности, даже там, где несколько секунд назад находился входной люк, проходил экран (или своеобразный иллюминатор — черт его знает!), высотой метра два с половиной. Прекрасно была видна поляна, гнувшиеся под по-рывами ветра деревья, дуб с тлеющей вершиной. И все это в какой-то до умопомра-чения глубокой, давящей на нервы траурной тишине.
Андрей еще раз затравленно огляделся по сторонам. Ему почему-то стало не по себе. Захотелось выйти наружу, на свежий воздух. Пусть дождь, пусть гроза, только бы выйти отсюда!.. Он заметался по помещению и, споткнувшись, упал в кресло, которое, как ему показалось, само сомкнулось вокруг него.
Что же делать!? Взгляд юноши блуждал по разноцветным клавишам, шкалам непонятных приборов. Вот эта яркая красная мигающая кнопка до того, как он не-вольно оказался в кресле, точно была темной. Может, если ее нажать, отключатся захваты, удерживающие его в кресле?.. Палец метнулся к клавише и нажал на нее. Где-то внизу раздалось чуть слышное, постепенно нарастающее гудение, и аппарат слегка завибрировал.
Этого еще не хватало! Полуянов понял, что он сделал что-то не то. Гудение усилилось. Андрея охватил страх перед неведомым и он, совсем не отдавая себе отчет в содеянном, автоматически нажал несколько клавиш на пульте. По корпусу пробежала дрожь, и все, происходящее за окном, стало медленно растворяться, смазываться. Грудь сдавило, перед глазами завертелись разноцветные круги, а по ушам ударил страшный визг. Последнее, что видел Андрей, — это серебристый си-луэт, напоминавший человеческий, стоящий на опушке леса, и, как ему показалось, в отчаянии схватившийся руками за голову…
2
Сознание постепенно возвращалось. Андрей открыл глаза и осмотрелся. Он по-прежнему сидел в удобном кресле за пультом, на котором теперь перемигива-лось лишь около десятка огоньков. Круговой экран был затемнен, и помещение ос-вещалось розоватым светом, который испускали плафоны на потолке. В воздухе стоял легкий запах озона. И, что самое главное, — никакие захваты его больше не держали.
Андрей выбрался из кресла. Вроде ничего страшного не произошло. Но как открыть входной люк в этой штуковине?..
Он медленно пошел по кругу вдоль стены, ощупывая ее сантиметр за санти-метром. Никаких рычагов, ручек или кнопок заметно не было. Повезло ему доволь-но быстро…
Как и в прошлый раз, отверстие открылось совершенно внезапно, и в глаза ударил яркий солнечный свет. В проеме показалась покрытая цветами поляна, мо-лоденькие елки на ее опушке, большой куст лесной малины в нескольких метрах от аппарата.
Опасаясь, что проход снова закроется, Андрей подхватил с пола сумку, и бы-стро выпрыгнул в высокую, доходящую местами почти до пояса, траву. Отбежав примерно на десяток метров он, наконец, обернулся. Таинственный аппарат стоял, как и прежде — черный и неприступный. Входное отверстие снова исчезло.
Он огляделся, и сразу понял, что радоваться, в общем-то, рано. Поляна была не та! Вернее, — это была даже скорей не поляна, а окруженный с трех сторон ле-сом небольшой луг, площадью гектаров в пять. С четвертой стороны, за нескольки-ми рядами молоденьких берез и редким кустарником, виднелось поле, простираю-щееся километра на три, а еще дальше вновь синела полоса леса.
