Лотта. Я бы могла помогать тебе. Маленькие газеты охотно берут твои фельетоны.
Старуха показалась в полуоткрытой двери.
Старуха. Мы начинаем показывать диапозитивы, приходите без опоздания. (Продолжает стоять в дверях.)
Лотта. О, все, что было, — незабываемо. Пауль, давай будем вместе, иначе я умру от воспоминаний!
Пауль. Ни слова больше. Ты — камень на моей шее… Хватит толочь воду в ступе. Я тебя научил грамотному литературному немецкому языку. (Дал ей подзатыльник.) Только не подумай, что я кого-то стесняюсь. (Поднимает жакет, который сполз у неё плеч.) Надень жакетку в рукава.
Старуха вошла и тоже приводит Лотту в порядок.
Старуха. Не можешь же ты расхаживать такой неряхой, растрепанная. (Паулю.) Совсем плохая женщина, а?
Пауль (убирает Лотте волосы со лба). Нет, конечно, только язык у нее. Правда, ведь? (Ведет Лотту к двери.)
Старуха несет сзади ее плащ.
Лотта. И все же скажу напоследок: не забывай меня!
15
Комната Инги, женщины в закрытом платье. Пауль стоит перед ней, держит ее за руку. В распахнувшуюся дверь вошла Лотта, в плаще, с папкой и телевизором. Увидев обоих, остановилась. Пауль отошел к окну, смотрит на улицу.
Лотта. Я хотела только проститься с тобой. Я должна уехать отсюда.
Инга. Ты уже знаешь, куда? Куда ты уезжаешь?
Лотта долго смотрит на Ингу, качает головой. Передает ей телевизор.
Лотта. Возьми, это тебе.
Инга. Хорошо, возьму, спасибо.
Лотта. Не могу же я повсюду таскать его с собой.
Инга. Нет, конечно, не можешь. Я сохраню его для тебя. Ты едешь на машине?
Лотта. Ты можешь взять его себе совсем.
Инга. Да? Хорошо, возьму насовсем. (Выключает аппарат, так как он работал, хотя и без звука.) Он еще вполне, смотреть можно. Так ты на машине?
Лотта. У меня нет машины. Хотя я умею водить, но у меня ее нет. (Смотрит на Пауля.) Он что делает? Пауль!
Инга. Не надо. Оставь его. Он не может работать, не может продвинуться вперед.
Под взглядами двух женщин Пауль медленно выходит из комнаты.
Лотта. Значит, не работается. Хм. А знаешь, почему? Именно поэтому я и ухожу. Кто умнее, должен уступить. Когда я рядом — это слишком тяжело для него, непереносимо. Я мешаю сосредоточиться.
В порыве Инга раскрывает молнию на платье, от подбородка до живота, и распахивает на груди. На трикотажной кофточке — большой портрет Пауля.
Ну что ж. Застегнись, Инга. Надо уходить. Будь счастлива.
Инга. Я провожу тебя.
16
Полузатемненная комната. Старик и Старуха. Яркий луч проектора падает на экран, укрепленный на задней стене. Восемь стульев. На одном сидит Турок.
Старик. Никто не пришел. Ты всем говорила?
Старуха. Всем. Кроме «Палатки», та все равно не придет.
Старик. «Палатке» и не надо говорить, что у нас что-то будет.
Старуха. Только Турок пришел.
Старик. Я думаю начинать, самому интересно посмотреть, что получилось.
Старуха. А один вообще уехал.
Старик. Да, знаю. Публицист.
Старуха. Нет, что ты! Этот не выехал. Выехал этажом ниже, он у нас никогда не бывал. Публицист пишет.
Старик. А маленькая?
Старуха. Какая маленькая?
Старик. Ну, соседка.
Старуха. Не знаю.
Старик. Придет?
Старуха. Наверное, придет.
Пауза.
Нет, отец, она больше не придет.
Старик. Мне все равно. Если никто не придет, покажем слайды Турку. Я начинаю. (Бежит к двери, кричит в сторону лестничной клетки.) Мы начинаем! Давай, первый слайд!..
