Меня охватила паника, от которой стало трудно дышать. Я закричала Джеймсу ехать, таранить фургон, если надо. Не вернусь в Программу, не дам снова себя стереть! Джеймс рванул на себя рычаг передач, готовый резко его опустить, когда дверца фургона открылась и на землю спрыгнул водитель. Я недоуменно наморщила лоб: ни белой куртки, ни гладко зачесанных волос хендлера.
Фургон вела девушка в футболке с «Нирваной» и высветленными дредами, разметавшимися по плечам. Высокая, невероятно тоненькая, ярко-красные губы, а улыбка выдавала огромную щель между передними зубами. Я тронула за локоть Джеймса, сидевшего с таким видом, будто готов переехать эту девицу:
– Подожди.
Джеймс взглянул на меня как на сумасшедшую, но с другой стороны фургона на подножку вышел парень, глядя на нас поверх двери. Под глазами полукруглые синяки, распухший нос – его побитый вид заставил Джеймса остановиться и убрать ногу с педали газа.
Девушка подняла руки:
– Расслабьтесь, мы не из Программы!
Джеймс опустил стекло, не выключая мотора, готовый рвануть с места и сбить ее в любую секунду.
– Тогда кто вы, черт побери?
Девушка улыбнулась еще шире и оглянулась на своего спутника.
– Я Даллас, – представилась она. – Релм эсэмэской просил вас найти.
Услышав имя Релма, я попросила Джеймса выключить мотор, с облегчением выдохнув, что с моим другом все в порядке.
Даллас подошла – ботинки гулко стучали по асфальту, встала у машины и уставилась на Джеймса, приподняв темную бровь.
– Релм не рассказывал, какой ты красавчик, – не без иронии бросила она. – Непорядок.
– Как вы нас нашли? – спросил Джеймс, не обращая внимания на ее слова. – Мы ехали на границу к Лейси и Кевину, но там везде патрули, еле прорвались…
Даллас кивнула на внедорожник:
– По маячку в мобиле, вам его сестра Релма дала. Очень удобно, но пора избавиться от телефончика.
Когда мы садились в машину, черный телефон уже лежал на центральной консоли, как и спортивная сумка с вещами на заднем сиденье, и две сотни долларов. Но неужели все уже произошло и мы теперь в рядах мятежников? Если так, они вовсе не такие крутые.
– Ваши друзья, – продолжала Даллас, – не доехали. Плачущую Лейси мы нашли в ее «фольксвагене». Кевин так и не появился. Остальное она вам сама расскажет.
У меня упало сердце. Что случилось с Кевином?
– Где Лейси, как она?
– Взрывная, как петарда, – засмеялась Даллас. – Со мной говорить отказалась. Я отправила Каса успокаивать и уговорить выйти из машины, так она ему нос сломала. Пришлось ее усыпить, но не волнуйтесь, воспоминания мы не крадем, – произнесла она загробным голосом, будто Программа – детская страшилка, вроде подкроватных монстров. Интересно, в уме ли девушка вообще? – Короче… – Даллас вздохнула и сунула руки в задние карманы джинсов, – сейчас ее везут в безопасное место. Если не хотите, чтобы вас поймали, предлагаю вам тоже выйти из машины и следовать за мной.
– В этом фургоне? – фыркнул Джеймс. – Ты считаешь, что здоровенный белый фургон не привлекает внимания?
– А вот представь себе. В таких разъезжают хендлеры, а не подростки в бегах. Джеймс – тебя же Джеймс зовут, да? – ты, конечно, красавчик и все такое, но умом, судя по всему, не блещешь, поэтому веди свою маленькую подружку в фургон, чтобы нам здесь долго не торчать.
– Да пошла ты! – Чувствуя себя оскорбленной сразу по нескольким пунктам, я не нашлась с достойным ответом. Джеймс повернулся ко мне, нахмурив брови.
– Что думаешь? – тихо спросил он. Я понимала его колебания, но альтернативы не было. Мы ехали к мятежникам, они нашли нас первыми. Лейси у них.
– Надо ехать к Лейси, – ответила я. Мне было страшно жаль, что нельзя сбежать самостоятельно – нет средств. Ну, значит, надо перегруппироваться.
Джеймс застонал, не желая подчиняться (его отвращение к авторитетам – одна из моих любимых черт).
– Допустим, – сказал он, повернувшись к Даллас. – А как быть с «Эскалейдом»? Хорошая же машина!
– Ее отгонит Кас.
– Чего?! – воскликнул Джеймс. – Почему это он…
– Кас не беглый, – перебила Даллас. – Он вообще не был в Программе и легко минует любой блокпост. Он поедет вперед, на разведку, чтобы мы вернее добрались в укрытие.
