обеспечил то, что Изаура видела тодько его одного,
неудивительно, что она воспылала к нему такой любовью. На
то, что молодая мулатка называла его "синьор Леонсио",
Мюллер по возможности старался не обращать внимания.
-- Януария, - сказал он толстой негритянке однажды
вечером, - Я сегодня явлюсь за Изаурой, но я буду не
один...
-- Кабальо, завел себе женщину ! - Януария,
приготовившись царапаться, бросилась на Штирлица.
-- Не-е, - сказал Штирлиц, отскакивая к печке и принимая
оборонную позицию, - Я буду с мужчиной.
Раздался звон битой посуды - Януария выронила стопку
тарелок и челюсть у нее также отвисла. От такого
потрясения она не могла произнести ни слова, и только
жалобно вращала глазами.
-- Ну ладно, - сказал Штирлиц, довольный эффектом,
который он производит на женщин. - Я пошел...
И он, открыв дверь, послал негритянке воздушный
поцелуй и шагнул в темноту.
Вечером он пришел с Борманом. Януария злобно смотрела
на партайгеноссе, злясь на Штирлица, обменявшего ее
пламенную страсть на такое убожество. Борман, смотря на
злобный взгляд Януарии, заволновался и спросил у
Штирлица, не бешеная ли эта негритянка и не кусается ли.
Штирлиц покрутил пальцем у головы и велел ему не нести
бреда.
-- Ну, - сказал Борман, весьма обиженный, - где твоя
Изаура ?
Януария, кряхтя, откупорила в полу дырку тайного люка.
Борман в это время, ни чуть не смущаясь, преданными
глазами смотрел ей под юбку. Штирлиц полез туда, и через
десять минут вылез с Изаурой в руках, говорящей ему
"Любимый синьор Леонсио" и целующей в щеку. Штирлиц
воротил лицо и жаждал избавиться поскорей от этой
смазливой мулатки. Мулатка целовалась с еще большей
силой. Штирлиц хотел передать ее Борману, но побоялся,
что тот ее уронит, а Мюллер, чего доброго, не примет с
поломками и не сделает его вождем.
К утру Штирлиц дотащил Изауру до Мюллера и тут же
побежал умываться, так как был красным от губной помады.
-- Ну как, сделаешь меня вождем ? - спросил он Мюллера,
вытираясь им, словно полотенцем.
-- Слово джентльмена, - сказал Мюллер, прыгая вокруг
Изауры, стремящейся его поцеловать и щелкая
свежевставленным передним зубом.
-- И меня, - сказал Борман весьма категорично.
-- И тебя, - подтвердил Мюллер, прыгая вокруг Изауры, но
в другую сторону.
Штирлиц сказал, что если до завтра Мюллер официально
не произведет его в вожди, Изауру он заберет обратно.
Мулатка, прослышав об этом, прыгнула к Штирлицу
целоваться снова. Мюллер сказал, что организует
произведение в вожди, как только вернется на место.
-- Но Штирлиц... - Мюллер засмущался, не зная, как
сказать.
-- Говори, не стесняйся, - Штирлиц был пока что в
прекрасном расположении духа.
-- Видишь ли, Штирлиц, мой народ не сможет принять
вождя, если его не будут звать Мюллер...
-- И что ? - Штирлиц не понимал мысль Мюллера.
-- Можно, мой народ будет думать, что ты и Борман - мои
родственники ?
-- Ну, я думаю, можно, - Штирлиц знал наверняка, что,
прийдя к власти, он Мюллера назовет Штирлиц, а не
наоборот.
-- Ну вот, - радостно сказал Мюллер, увековечив тем
самым свое имя.
В полдень состоялась коронация Штирлица и Бормана. Они
официально были названы вождями четвертого рейха, но
фамилию им присвоили - и Штирлицу и Борману - Мюллер.
-- Штирлиц, а как размножаются Мюллеры ? - пастор Шлагг
стоял рядом со Штирлицем с новой удочкой.
-- Спроси у Бормана, - сказал Штирлиц, отбрасывая
пастора подальше.
ЭПИЛОГ
За окном стояла цистерна с молоком и больше ничего не
стояло. Товарищ Сталин отвернулся от окна и спросил :
-- Послушай, Лаврентий, как там дела у товарища Исаева ?
-- Коба, Исаев теперь вождь в Бразилии... - грустно
сказал Берия, ковыряя в носу и вытерая палец о штору.
-- Это нехорошо, - сказал Сталин. - У нас есть для нэго
хорошая камера ?
-- Конечно, Коба, - преданно ответил Берия.
-- Так пойди и позаботься, чтобы она через неделю нэ
пустовала, - сказал Сталин, кроша сигареты "Camel" в
трубку.
-- Слушаюсь, Коба, - Берия вышел из кабинета, на ходу
составляя ордер на арест Штирлица. Он не мог знать, что
Штирлица невозможно арестовать.
Сталин повернулся обратно к окну и некоторое время
