Одно из самых отвратительных мест Махачкалы – это набережная. Для того чтобы облагородить ее, местными властями не предпринято даже самых минимальных усилий.
В Махачкале очень неудобно расположена железная дорога. Она идет параллельно морю, а вокзал расположен почти на самом берегу. Эта дорога отрезает город от воды и делает невозможным сколько-нибудь осмысленное освоение побережья. Бардак там еще тот. Да вы и сами представляете.
Параллельно железке идет автодорога, убитая в хлам. Ямы там такие, что могут прямо сейчас служить в качестве противотанковых рвов.
Но в городе есть места, где очень удобно тайно встречаться. В том числе и вот это, расположенное недалеко от центра.
Когда я останавливаю свою машину, шеф уже там. Недавно он каким-то левым способом пригнал из Грузии «Мерседес» и очень рад этому. Между нами и морем тянется дорога. Бродячие собаки роются в отбросах. На горизонте сгущаются тучи. Дело идет к грозе.
– Как ты?
– Три часа сорок семь минут.
– Чего?
– Поспал столько. Три сорок семь.
– Засек, что ли?
– Конечно.
– Жизнь не сказка.
– Ага. – Я зевнул. – А ее отсутствие. Чего звал-то?
– Клиентом твоим интересовался некий местный тип. Кстати, бывший журналист.
– Журналист чего?
– Независимый.
– Блогер, что ли?
– Примерно так.
– Блогеры бывшими не бывают. Дерьма сейчас поднимется много, целый девятый вал. Ты за этим меня звал?
– Нет. Его загранпаспорт пробили. Тридцать шесть виз.
– Сколько? – ошалело переспрашиваю я.
– Тридцать шесть.
Однако!
– Еще что?
– Виз в арабские страны не так много. Гораздо более интересны записи на камере.
– Подожди. Он что, карту памяти не менял?
– Похоже, что не менял.
– И что там интересного?
Андрей Павлович помедлил несколько секунд, потом сказал:
– Аэропорты там. Волгоград, новый в Ростове-на-Дону и московские.
– Ни хрена себе.
– Да. Вот так.
Аэропорты – это серьезно. Чемпионат мира по футболу на носу. Все знают, что аэропорт – одна из самых лакомых мишеней для террористов.
«Лакомых мишеней». Это я уже заговариваюсь от недосыпа.
– Как работать будем?
– Сейчас его ищет местное УФСБ. В городе тебе появляться нельзя никак, ни при каких обстоятельствах. Мы устроим его этапирование в Москву, там ты сможешь с ним побеседовать. Заодно выспишься.
– Это в Москве-то? – с сомнением говорю я.
Все правильно, вообще-то. Условия нашей миссии таковы, что о нас знают только в центральном аппарате разведки. Ни одно из региональных УФСБ про нас ни сном ни духом. Это потому, что мы – разведка. Внешняя. Та самая, которая по секретному указу президента России теперь имеет право действовать в кризисных регионах России точно так же, как в чужой стране. Мы имеем право вербовать, прослушивать, подкупать, похищать, ликвидировать.
Насколько я знаю, опыт этот позаимствован в Сирии. Тамошняя внешняя разведка тоже вела работу в своей стране.
Надеюсь, у нас получится лучше.
– Когда вылетаем?
– Времени нет. Так что сегодня.
Документ подлинный
В последние три месяца в Грузии значительно активизировались исламисты. При поддержке ЦРУ США боевики завозят в страну оружие, формируются пока подпольные бандформирования. Количество рекрутируемых в стране боевиков, которые не отправляются в Сирию или Ирак, а остаются дома, растет.
США готовят плацдарм для «Исламского государства» в Грузии.
Важную роль в готовящейся дестабилизации на Кавказе играет террористическая группировка «Исламское государство» (ИГ). По имеющейся информации, в Грузии готовится к реализации план ИГ по разжиганию конфликта и созданию в самый ближайший период новой горячей точки в Закавказье.
Этому есть множество причин, но главная из них – это расположение Грузии на пересечении основных путей в страны, где сторонники исламистов структурированы в террористические организации. При этом Панкисское ущелье (где проживают этнические чеченцы-кистинцы) далеко не единственный регион Грузии, где вербуют боевиков для Сирии, Ирака и Северного Кавказа. На Ближний Восток отправилось много уроженцев Аджарии и Квемо Картли (Марнеульский р-н вблизи Тбилиси, где преимущественно живут этнические азербайджанцы, что придает вопросу дополнительную остроту).
