Учитывая время, потребное для доставки раненого в подобное заведение с передовой, зачастую превышавшее неделю, тяжелораненые не добирались до них вовсе, умирая по пути или на полковых и дивизионных перевязочных пунктах. А те, кто получал ранения средней тяжести, приезжали, уже имея гноеродные и анаэробные инфекционные поражения ран, что тоже не способствовало не только положительно динамике выздоровления, но и вообще выживанию человека.
10-му армейскому корпусу в этом деле еще повезло. Две трети входивших в него дивизий являлись кадровыми, и потому санитарное дело в них оказалось поставлено на порядок лучше, чем во многих других. В Кременце оказались развернуты аж пять полноценных полевых госпиталей, способных общими усилиями принять две тысячи легкораненых и шестьсот тридцать человек требующих скорейшего хирургического вмешательства. Но в одночасье на них свалилось вдвое больше пострадавших, основная часть которых оказалась вынуждена ожидать своей очереди на стол хирургов, не справлявшихся с таким наплывом пациентов, ведь многие из них, особенно тяжелораненные, ранее зачастую не дожидались врачебной помощи и умирали от полученных ран, а сейчас именно их в первую очередь доставляли самолетами и автомобилями. А ведь над каждым из таких солдат, унтеров и офицеров хирургам приходилось работать чуть ли не по несколько часов. Не сильно помогала даже посильная помощь всего медицинского персонала авиационных отрядов, по уши втянувшихся в дело спасения раненых. И если первые пациенты были встречены медицинским персоналом с выражением искреннего восхищения летчикам, то вскоре их кроме как "Ангелами смерти" никто и не называл, ведь доставляли они исключительно тех, кто не мог бы выжить в других обстоятельствах. Зато, пока авиация большей частью перенацелилась на выполнение гуманитарной миссии, приданные авиаполку броневики продолжали свой непростой ратный труд, направленный на перемалывание вражеских сил.
Поскольку в соответствии с данными доставленными разведчиками накал встречных боев обещал быть одинаковым на всем протяжении фронта, отряд бронемашин разделили на три взвода, отправив каждый из них к своим подопечным из 31-й, 60-й и 9-й пехотных дивизий. В данный момент, ни о каком прорыве в тыл противника или обходном маневре нечего было и думать. На первый план выходила потребность остановить наступление десятков тысяч солдат противника. А в силу отсутствия у продолжавших наступление русских войск возможности возвести какие-либо укрепления, роль мобильных ДОТ-ов предстояло играть броневикам.
Так двигавшиеся вместе с авангардом 31-й дивизии восемь бронемашин первыми достигшие высоты Орне, находящейся точно посередине между реками Золотая Липа (западная) и Золотая Липа (восточная) оказались приоритетной целью для вражеской артиллерии. Не менее трех батарей обрушили на них сначала шквал шрапнельного огня, а после перешли на гранаты, когда корректировщики доложили о полнейшей неэффективности шрапнели. К сожалению, артиллерия противника расположилась вне зоны видимости экипажей бронемашин, потому они были вынуждены ограничиться редким обстрелом мелькавшей на противоположном холме, находящемся в паре километрах западнее Орне, пехоты, да выполнением функции лакомой цели, позволяя врагу впустую тратить отнюдь не бесконечный боезапас. А чтобы не позволить австрийцам пристреляться, время от времени меняли свои позиции, сдвигаясь на пару сотен метров вперед или назад. Чуть более часа им пришлось играть в подобные поддавки, пока налетевшая авиация не принудила вражескую артиллерию к молчанию, а там уже и главные силы дивизии, наконец, подтянулись.
Все так же продолжая оставаться при авангарде, броневзвод сопроводил пехотные цепи 123-го полка до низины, образовавшейся меж двух возвышенностей, но оказался вынужден остановить дальнейшее продвижение, уткнувшись в водную преграду. Неглубокая и неширокая речушка Гнилая Липа, не представляла бы никакой проблемы для бронетехники не только конца, но и середины XX века, но для БА-3 она оказалась непреодолимой, о чем свидетельствовал застрявший еще на восточном берегу броневик первым попытавший счастья пройти там, где форсировала реку ближайшая пехотная рота. Впрочем, пехота и сама недолго оставалась на западном берегу Гнилой Липы. Сперва вновь заговорила артиллерия противника, а после на вершине холма показалась цепь вражеской пехоты, принявшаяся спускаться к реке. Следом за первой вышла вторая, третья, четвертая. Да и по фронту они растянулись на добрых два километра, свидетельствуя о том, что в атаку здесь перешла, как минимум, бригада.
