– Не знаю, – отозвался Кош. – Полезли в ворота, как тараканы. Ну, я и шмальнул по ним. А они – по мне.
– «Факелы» – вот они лежат, – Костян пнул безжизненное камуфлированное тело мертвяка у стены. На Мертвом Брате не было следов «тлена»: его, как и многих других здесь, просто лишили подпитки от Живой Нити. – Да и вряд ли «факелы» стали бы прятаться за платформами, зная, что там полно оружия, взрывчатки и напалма.
Действительно, сразу несколько нападавших укрылись за платформами, доставленными сюда мотовозом. Так глупо мог бы поступить лишь тот, кто понятия не имеет о грузе в ящиках.
– Это те, кто разгромил лежку, – подытожил Костян. – Выследили нас все-таки, гады!
– Если они найдут и вскроют магические контейнеры «факелов»… – заметил Дмитрий, но договорить не успел.
– Не вскроют! – Костян зарядил подствольный гранатомет: – Сейчас пальну – и уходим.
Старшой на миг высунулся из коридора. Бухнул подствольник. Граната ударила по ближайшей платформе. Попала по ящикам и канистрам.
Взрыв. Вспышка. Огонь, черный дым и гулкая канонада заполнили помещение.
К счастью, двойной магический щит, выставленный Дмитрием-Горсом и Мердоком, выдержал. Осколки и горящие обломки не попали в коридорчик. А вот за его пределами вовсю ревело пламя, рвались патроны и гранаты, начиненные «тленом». Вряд ли мертвякам под силу будет прорваться сквозь такой барьер. Но на всякий случай Дмитрий все же «зарастил» вход в коридор, стянув воедино стены, пол и потолок.
Потом опять было бегство. Вольные, Дмитрий и Мердок бегом поднимались по лестнице наверх. Один пролет, второй…
На пути опять попалось тело «факела», сорванного с Живой Нити.
Третий, четвертый…
Тупик? Ага, как же! Мощная дверь, замаскированная под стену. Запертая, и притом не на простые запоры. Плевать! Ее с ходу снесли магией. Силы совместных заклинаний Горса, Мердока и Вольных Охотников для этого хватило.
Вместо двери появился широкий пролом.
И опять какой-то бункер. Темные проходы с кабелями по стенам, потом – расширяющееся пространство. Пугающее запустение и безлюдье. Округлые, как в гигантской бочке, ребристые стены, плакаты советских времен, стенды, какая-то музейная экспозиция. Форма Красной Армии, старое оружие, противогазы, костюмы химзащиты. Что за ретропостапокалипсис такой?!
– Ишь ты, – хмыкнул Костян, оглядываясь вокруг. – Куда нас занесло-то, а!
– Ты о чем? – спросил Дмитрий. – Знаешь, где мы?
Старшой неприязненно покосился в его сторону, демонстрируя, что на прежние дружеские отношения Дмитрий может не рассчитывать, но отмалчиваться все же не стал:
– Знаю. Бункер-42.
– Точняк! – улыбнулся Метис. – Он как раз возле Таганской находится. А нас туда, видать, на мотовозе и завезли.
– Чего-чего? – тряхнул головой Дмитрий.
– Это музей холодной войны! – цедя слова сквозь зубы, пояснил Костян. – Бункер на Таганке!
Ах, вот оно что!
– Его же давным-давно рассекретили, – удивился Дмитрий.
– Но, как видишь, не весь, – отозвался Костян. – Наверное, некоторые блоки военные оставили для своего пользования, а «факелы» прибрали их к рукам.
– И какой в этом смысл?
– А простой. Ничего нельзя засекретить лучше, чем уже рассекреченный объект. Народ толпами ходит сюда на экскурсии и думает, что прятать здесь больше нечего. А получается по-другому.
«Получается, что здесь прятали Феникса», – подумал Дмитрий.
– И хрен кто что заподозрит! – восхищенно подхватил Метис. – Ну, вояки! Ну, «факелы»!
– Ладно, идем, – махнул рукой Костян. – Выбираться надо.
– Эй, вы кто такие? – На выходе из музейного блока их встретил плюгавенький мужичок – местный смотритель. Из-под очков в роговой оправе он удивленно уставился на вооруженных незнакомцев.
– Мужик, извини, у нас тут, типа, военная реконструкция, – сдвинул его в сторону Костян.
Однако дотошный музейный сотрудник вцепился в его рукав:
– Какая еще реконструкция? На сегодня никаких мероприятий не запланировано.
– Незапланированная, блин! – Костян шепнул короткое заклинание.
Бдительный, как герои выцветших плакатов-агиток, музейщик тут же расплылся в приторной улыбке:
– Приходите еще. Будем рады. Милости просим…
