Я верю, что Адам, который должен стать нашим инженером, будет верным другом до тех пор, пока благополучие его сестры не окажется на другой чаше весов. Я не виню его в этом, но невозможность ему доверять делает преданность Волете особенно коварной. Он не будет делиться своими суждениями или разглашать свои решения, если речь пойдет о ней. Он предаст весь мир, чтобы спасти ее от беды.
Если на этом корабле и есть яркая и надежная искра, то это сама Волета. Она храбрее и способнее, чем признает ее брат. Она будет жить, я думаю, среди такелажа. Она уже облазила и осмотрела весь корабль, как белка; она свесилась с якоря и забралась на шелковый холм воздушного шара. Она прирожденный дозорный, если таковой вообще возможен. Ирен, конечно, наш оружейник. Она единственная, кому я могу доверить пушку, и я думаю о ней как об основном защитнике и тактике. Я не совсем уверен, собиралась ли она пойти с нами, или ее занесло на наше корыто судьбой. Как бы там ни было, я рад, что она на борту.
Наша непосредственная проблема – ресурсы. Корабль ободрали до нитки перед тем, как мы вытащили его из порта. Мы недостаточно подготовлены для любой миссии и к тому же бедны, как церковные крысы. У нас мало топлива, и после отлета мы питались голубями. Во многих отношениях наше отчаяние усилилось с минуты побега, что объясняет, почему лишь немногие пытаются освободиться. Рабство дарует уверенность. Свобода полна неопределенности. Но я не отказываюсь от того, что сказал Эдит перед началом нашей одиссеи: чтобы выжить, мы должны разделить наше бремя.
Как только мы перевяжем раны и насытим желудки и наше выживание больше не будет под сомнением, я собираюсь отправиться в кольцевой удел Пелфию, Престол Пеллов. Мария ждет там, я уверен.
Доза белого крома еще не покинула меня, хотя я надеюсь, что ее воздействие вскоре сойдет на нет. Должен признаться, что пишу это в присутствии призрака Марии, который появляется теперь с некоторой регулярностью. На ней – те же белая блузка и красный пробковый шлем, что были в поезде. Она сидит положив руку на мою; ее кожа чиста, как лилия. Это ужасно отвлекает и вызывает опасную ностальгию. Я должен напомнить себе, что Мария не останется неизменной после башни. Мне нужно только посмотреть в зеркало, чтобы убедиться в этом. Может, она выдает себя за чужую жену, или погублена, как почти погубили Волету, или искалечена, как случилось с бедной Эдит.
Каким бы ни было состояние Марии, каким бы ни было мое, я найду ее и отвезу домой.
Том Мадд, капитан «Каменного облака»
