– Лойал у нас настоящий герой, – заявила Фэйли, поднимаясь с книгой в руках из-за цветочных завалов.
Перрин вздрогнул от неожиданности: он не учуял девушки – благоухание цветов в комнате совершенно скрыло ее запах. Лойал смутился, зашикал и замахал на нее рукой, но Фэйли продолжила. Голос ее звучал спокойно, но на Перрина она глядела с вызовом.
– Он собрал сюда всех детишек, каких нашел, вместе с матерями, а сам встал в дверях и в одиночку отбивался от троллоков и мурддраалов. А эти цветы принесли женщины Твердыни – в благодарность за его стойкость и верность.
Слова «стойкость» и «верность» в ее устах звучали укором Перрину. При каждом слове он вздрагивал, как от удара хлыста. Он считал, что поступил правильно, но откуда было Фэйли это знать? И даже если бы знала, что его на это толкнуло, все равно бы не поняла. «Но я поступил правильно». Правда, от этого ему не легче. Паршивое чувство – знать, что ты прав, и при этом ощущать себя виноватым.
– Ничего особенного я не совершил, – произнес огир, смущенно подернув ушами, – детишки ведь не могли сами за себя постоять. Никакой я не герой. Нет.
– Чепуха, – отрезала Фэйли и, пометив ногтем строку в книге, подошла поближе к Лойалу, которому макушкой даже до груди не доставала. – В Твердыне нет женщины, которая не сочла бы за честь стать твоей женой, будь ты человеком, а многие хоть сейчас вышли бы за тебя. Не зря тебя назвали Лойалом, ведь это имя означает «верный». Женщины ценят верность.
Уши огира нервно напряглись, а Перрин усмехнулся. Фэйли наверняка все утро подлизывалась к Лойалу, вела сладкие речи, рассчитывая, что тот согласится взять ее с собой, что бы там ни говорил Перрин, но сейчас, сама того не ведая, подлила в бочку меда изрядную ложку дегтя.
– Есть новости от твоей матери, Лойал? – спросил юноша.
– Нет. – Голос огира звучал и облегченно, и встревоженно одновременно. – Но вчера в городе я повстречал Лифара. Он удивился не меньше меня, ведь огиры не частые гости в Тире. Он прибыл из стеддинга Шангтай, чтобы обговорить условия подновления огирской каменной кладки одного из дворцов. Не сомневаюсь, что, как только вернется в стеддинг, он тут же всем сообщит, что я в Тире.
– Невесело, – заметил Перрин, и Лойал удрученно кивнул:
– Лифар сказал, что Старейшины объявили меня беглецом, а мать обещала им, что как только отыщет меня, так тут же женит и заставит жить в стеддинге. Она уже и невесту мне присмотрела, правда, Лифар не знает кого именно. Во всяком случае, он так говорит. Ему-то все это кажется смешным, а матушка может добраться сюда всего за месяц.
На лице Фэйли было написано такое смущение, что Перрин чуть не усмехнулся. Она считала – и во многом справедливо, – что знает о мире куда больше, чем он, однако Лойала Перрин знал гораздо лучше. Стеддинг Шангтай, на отрогах Хребта Мира, был родным домом Лойала, который, хотя ему и перевалило за девяносто, по огирским понятиям считался молоденьким парнишкой и не имел права без дозволения покидать стеддинг. Огиры жили очень долго; по огирским меркам, Лойал был не старше Перрина, а то и младше. Движимый желанием повидать мир, Лойал самовольно ушел из дома и больше всего на свете боялся, что мать отыщет его, женит и заставит жить в стеддинге. И тогда прощай вольная жизнь.
Пока Фэйли соображала, как бы замять неловкость, Перрин сказал:
– Мне нужно вернуться в Двуречье, Лойал. Пойдем вместе – уж там-то матушка тебя не найдет.
– Это точно. – Огир неуверенно пожал плечами. – Но как же моя книга – о Ранде, о тебе и о Мэте? Я уже много чего набросал, но… – Он обошел вокруг стола, не сводя взгляда с тетради, исписанной убористым почерком. – Перрин, мне так хочется написать правдивую повесть о Возрожденном Драконе. Это будет единственная книга, написанная тем, кто сопутствовал ему и все видел своими глазами. «Возрожденный Дракон» – книга Лойала, сына Арента, сына Халана из стеддинга Шангтай. – Нахмурясь, он склонился над тетрадью и окунул перо в чернильницу. – Вот здесь у меня не совсем верно написано. Это было…
Перрин удержал его за руку:
– Лойал, если матушка отыщет тебя, никакой книги ты не напишешь. Во всяком случае, про Ранда. А мне очень нужна твоя помощь, Лойал.
