Восемнадцатый век и Французская революция - страница 25

Вторичное министерство Неккера и вопрос о созыве генеральных штатов

Во время этой последней борьбы с парламентами все настойчивее и настойчивее раздавалось требование, чтобы были созваны генеральные штаты. Уже в собрании нотаблей, созванных Калонном, о штатах заговорил один из представителей дворянства, проникнутый новыми политическими идеями: это был Лафайет[2], герой американской войны за независимость. Выше было упомянуто, что на генеральные штаты сделал ссылку и парижский парламент во время борьбы с Ломени де Бриенном. В провинциальных собраниях, только что введенных этим министром в разных частях Франции, тоже раздавались голоса о необходимости созыва генеральных штатов. Их требовали, кроме того, провинциальные штаты Дофинэ, собрание духовенства в 1787 г., требовало и общественное мнение без различия партий. Людовику XVI пришлось уступить. В декабре 1787 г. он обещал созыв государственных чинов Франции через пять лет, но события приблизили этот срок. После неудачи, постигшей Ломени де Бриенна, в министерство снова был призван Неккер, и вторично собранные нотабли (ноябрь 1788 г.) также высказались за необходимость созыва генеральных штатов. Мы останавливаемся весьма коротко на этой эпохе, но, собственно говоря, события, которые непосредственно привели к падению старого порядка, начинаются с созвания нотаблей, и в этот период сопротивление предначертаниям власти шло со стороны привилегированных, которые сами начали разрушение старого порядка[3]. Несмотря на сказанное, по недостатку места мы остановимся больше на выступлении на сцену новых факторов.

Бомарше

Пьер де Бомарше. Портрет работы Ж.-М. Наттье, ок. 1755

Если привилегированные в царствование Людовика XVI каждый раз вступали на путь оппозиции, когда правительство вынуждалось на реформы, задевавшие их интересы, то, с другой стороны, общая реакция клерикально-аристократического характера после Тюрго и Неккера, дурное ведение дел неспособными министрами, только ухудшавшими и без того неприглядное положение страны, борьба правительства с парламентами, на которые французы смотрели, как на защитников свободы, безрассудное поведение двора, продолжавшего тратить (особенно при Калонне) большие суммы денег на роскошь, на увеселения, на разного рода подачки, – все это страшно раздражало и те круги общества, которые желали реформ, понимали настоящее положение дел, одушевлялись новыми политическими идеями и видели в тогдашнем дворе главную помеху в деле осуществления настоятельных требований времени. Не нужно забывать, что к началу царствования Людовика XVI французская литература XVIII в. уже дала все самое существенное, что ее характеризует, и успела воспитать общественное мнение в известном направлении. На Людовика XVI общество возлагало самые блестящие надежды – и разочаровалось. Сами привилегированные показывали народу пример сопротивления власти. Некоторые события довершили развитие оппозиционного духа. Одним из таких событий было появление на сцене двух комедий Бомарше. Этот писатель-авантюрист, нравственные качества которого совсем не соответствовали общественной роли, какую ему пришлось играть, сделался весьма популярным человеком еще после своего столкновения с «парламентом Мопу». Боясь оваций ему со стороны общества, разные круги которого – и консервативные, и либеральные – видели в Бомарше как бы своего трибуна, правительство запретило представление его комедии «Севильский цирюльник», хотя само же потом пользовалось услугами её автора по части секретных поручений за границей, имевших подчас мало общего с политикой (например, нужно было добиться уничтожения одного пасквиля против графини дю Барри и предупредить появление другого на Марию Антуанету). В 1775 г. после многих цензурных пересмотров дозволили, однако, поставить на сцену «Севильского цирюльника», но первое же представление, имевшее блестящий успех, вызвало в пьесе некоторые сокращения, так как в ней было много заявлений оппозиционного свойства по отношению к высшему свету. После этого Бомарше служил, главным образом, торжеству новых идей, сделался – не без помощи правительства – поставщиком для армии американских инсургентов, потом с большими затруднениями издал полное собрание сочинений Вольтера, выбрав для этого один городок на баденской территории и т. п. Одним словом, деятельность его становилась все сознательнее, и вот он пишет новую комедию «Свадьба Фигаро» уже с прямыми и очень смелыми намеками на современность. Четыре года ее рассматривала и пересматривала цензура, а пока Бомарше читал комедию в разных кружках и поставил на любительской сцене. Людовик XVI объявил прямо, что в его царствование эта комедия играться не будет, потому что для того, чтобы оправдать её содержание, нужно было бы немедленно уничтожить Бастилию; но ловкий и настойчивый сатирик добился-таки разрешения, и пьеса дана была на публичной сцене в 1784 г. Успех был колоссальный. Людовику XVI сделали на Бомарше донос в оскорблении величества, и он написал, играя в карты, на пиковой семерке приказ об аресте Бомарше. «Свадьба Фигаро» была направлена против знати, достигающей всех благ, «потрудившись лишь родиться», против двора, где «тайна успеха заключается в словах: давать, брать и требовать», против законов, «снисходительных к богачам, суровых к беднякам», и т. п. Надменным и бездарным вельможам Бомарше противопоставил способного разночинца Фигаро. Финансовые операции обогатили автора оппозиционных комедий, и он рядом с Бастилией построил себе дом, сад которого был украшен статуями энциклопедистов. Впрочем, Бомарше не видел, куда направляется общественное течение, и верил еще в возможность реформы сверху. Ему, однако, пришлось увидеть революцию, во время которой он еще раз вернулся к испытанному уже прежде средству обогащения путем поставок в армию. Успех комедий Бомарше был одним из признаков крайне неблагоприятного старым порядкам общественного настроения.