Восемнадцатый век и Французская революция - страница 24
Калонн
С падением Неккера усилилось влияние на короля Вержена, самого завзятого противника реформ и новых идей; например, в это время подверглась сожжению знаменитая книга Рейналя. С другой стороны, росло и раздражение. При Неккере вследствие новых займов государственный долг сильно увеличился, а тут еще увеличились и расходы, благодаря вмешательству Франции в войну за американскую свободу. Преемник Неккера, Жоли де Флёри, умел только увеличивать налоги да занимать деньги на самых обременительных условиях. Его сменили, но и новый министр, Ормессон, следовал той же политике, еще более расстроив финансы. Многие советовали призвать снова Неккера, но двор не хотел подчиниться экономии, а Людовик XVI и слышать не желал о реформах. Королева и граф д'Артуа вместе с Верженом рекомендовали на пост министра финансов угодливого и расточительного валансьенского интенданта Калонна, который уже прямо держался на практике знаменитого изречения Людовика XV: «после нас хоть потоп». Окончательно запутав дела, увеличив государственные долги и дефицит, истощив казну, раздражив общественное мнение, вызвав оппозицию парламентов против новых налогов, Калонн решился, наконец, описать королю всю безвыходность положения и рекомендовать «сильные средства» к устранению зла. Выслушав предложения министра, Людовик XVI, которому перед тем твердили, что дела идут превосходно, был удивлен: «но ведь вы, – сказал он Калонну, – приносите с собою все того же Неккера». – «Государь, – отвечал министр, – в данную минуту ничего лучшего нельзя придумать», – и указал на то, что нужно прибегнуть к помощи нации, допустив ее к участию в администрации. План Тюргоснова выступил на сцену, но обстоятельства изменились: в 1787 году дела были более запутаны, чем в 1774–76 гг.; общество было настроено более оппозиционно, да и к власти, особенно к легкомысленному Калонну, относились с недоверием. Желая при враждебном отношении парламентов опереться на сочувствие нации, они убедил Людовика XVI созвать собрание нотаблей, т. е. назначенных самим правительством представителей трех сословий, в былые времена заменявшее генеральные штаты. Правление Калонна подверглось со стороны этого собрания, состоявшего, главным образом, из привилегированных, самой строгой критике, и Калонн, всеми покинутый, вынужден был выйти в отставку.
Калонн. Портрет работы М. Виже-Лебрён, 1784
Ломени де Бриенн и реформа парламентов
Его заменил архиепископ тулузский Ломени де Бриенн, возобновивший перед нотаблями проект своего предшественника о поземельном налоге, который падал бы одинаково на всех собственников королевства, а также план введения провинциальных собраний во всем королевстве и мысль о даровании протестантам прав гражданского состояния (без прав, однако, занимать должности и заниматься некоторыми профессиями, отнятыми у них в эпоху уничтожения Нантского эдикта). Нотабли согласились на эти реформы, но не хотели допустить, чтобы новый налог падал на всех равномерно. Когда они были распущены, против министерской реформы выступил парижский парламент, объявив, что лишь генеральные штаты имеют право давать согласие на новые налоги. Один из советников парламента, оказавшийся особенно несговорчивым, именно д'Эпремениль (между прочим приравнивавший дарование протестантам гражданских прав к вторичному распятию Христа) сделался героем дня. Пришлось прибегнуть к новому lit de justice, но и после этого парижский парламент протестовал. В августе 1787 г. он был сослан в Труа[1], но в сентябре был возвращен и возобновил свою оппозицию. Тогда хранитель печатей (garde des sceaux) Ламуаньон решился последовать примеру Мопу: эдиктом 8 мая 1788 г. у парламентов было отнято право делать ремонстранции, и провинциальные парламенты, ставшие на сторону парижского, должны были прекратить свою деятельность впредь до выработки новой судебной организации. И теперь, как и прежде, парламенты служили делу консервативной оппозиции; как и прежде, им оказывало поддержку общественное мнение, относившееся с недоверием к правительству; в некоторых местах произошли даже народные волнения, принявшие характер сопротивления властям в защиту парламентов. Ломени де Бриенн был отставлен, парламенты были снова восстановлены, и судебная реформа Ламуаньона так-таки и не осуществилась.
