— Отлично, а для него, для развития то есть, необходимо забой людей периодически организовывать? — с энтузиазмом, надеясь спровоцировать и поймать на слове собеседника, развил тему чекист.
— Вы совершенно напрасно передергиваете, — вконец помрачнел Булдаков и совсем уже недобро посмотрел на полковника. — То есть вы должны отдавать себе отчет, что пытаться остановить прогресс небезопасно.
— Вот как? — еще больше обрадовался Козлов. — Значит, во имя прогресса, по-вашему, кто-то должен жертвовать своими органами и даже жизнями? А кто же достоин плоды его пожинать, по-вашему?
— Избранные, — просто-таки замогильно произнес Булдаков.
Надо сказать, что подобного циничного поведения Козлов, если честно, не ожидал. Он, конечно, был очень даже наслышан о высокой клиентуре зарвавшегося доктора, но чтобы вот так вот, в открытую, к этому он при всем своем оперативном опыте был как-то не готов. Тем не менее Козлов решительным усилием взял себя в руки.
— Так, так и кто же их избирает, позвольте поинтересоваться? — спросил он в лоб.
— Знаете, полковник, а вот это уже совершенно не вашего ума дело. Размер и форма вашего лба никак не свидетельствуют о весомости мозга, за ним скрывающегося. И потом, мы, по-моему, сильно отклонились от первоначальной темы разговора, который, кстати, на мой взгляд, закончен, — предельно нагло заявил трансплантолог.
Тут уж, надо признать, Козлов немного опешил. Но, тем не менее сумел смерить собеседника, насколько мог, холодно-оценивающим взглядом. Тот был воистину чудовищен — огромный, рыхлый, какой-то буквально шарообразный. Больше всего, в своем не слишком опрятном белом халате, он походил на заготовку для снеговика. Казалось, выкатись он из-за своего обширного стола, запросто раздавит невысокого чекиста.
Он, впрочем, подумал не об этом. А о том, как же может такое чудище об избранных рассуждать. Какие же тогда они? Страшно подумать. Но, разумеется, ничего на этот счет не сказал, а просто подвел итог:
— Значится, так. Вы, получается, берете на себя смелость вот так вот, запросто тормозить расследование. Ведь, насколько я понимаю, общаться с сотрудниками вы мне намерены воспрепятствовать?
— Совершенно правильно понимаете. У людей тяжелейшая работа. Нечего им с вами нервы трепать, — уже не глядя на него, а нарочито листая чью-то медицинскую карту, заявил Булдаков.
— В таком случае вы задержаны, — рискнул рявкнуть Козлов.
Услыхав это, трансплантолог усмехнулся и немедленно принялся тыкать толстыми волосатыми пальцами в клавиши телефонного аппарата. Поднес к уху (тоже волосатому) трубку и произнес в нее с расстановкой:
— Мне нужна наконец настоящая, окончательная бумажка, такая бумажка, которая гарантирует, что никакой Козлов больше никогда не переступит порог моего кабинета.
* * *
Намерения партизан были просты и решительны. Они собирались разом уничтожить всех предателей-губернаторов, а в придачу к ним и «дорогих» гостей китайских. Дело в том, что по информации, полученной от верной Гюльчатай, в Томске на смотровой площадке, к которой с одной стороны неуклонно стремится главная, некогда Ленина, теперь же Первая Демократическая улица, а другой она нависает над живописной излучиной полноводной реки, должно было пройти сугубо кощунственное мероприятие. Там, на фоне бескрайнего сибирского простора (что было не только символично, но и глубоко магично), местные власти намеревались передать золотые ключи от края представителям Срединной империи. Южные соседи томичей нечто подобное уже проделали и теперь прислали делегации высших чиновников, щеголявших друг перед другом новыми, необычными для русского уха титулами.
Зная раздолбайство местной службы безопасности, Котелков рассчитывал на успех своего безумного предприятия. При этом он надеялся, что китайские спецслужбисты еще не успели толком разобраться в здешней ситуации. Гульнара, по крайней мере, утверждала, что косоглазых пока в городе немного, а вся подготовительная часть лежит на плечах их новых незадачливых вассалов. И действительно, партизанам удалось без проблем снять пару квартир, откуда открывался неплохой вид на смотровую площадку. Они запаслись противотанковыми ракетными установками и стали, предвкушая святую месть, ждать.
