Огюст Ставличер производил впечатление жесткого и волевого человека. На его лице проявились все те лишения и невзгоды, которые ему пришлось испытать в жизни. Иначе говоря, оно было покрыто глубокими морщинами, которые особенно хорошо видны на гладко выбритых лицах. У меня сколько угодно знакомых, его ровесников или даже старше, у которых морщин практически не видать. Что в общем-то и понятно: спокойная и размеренная жизнь обеспеченного человека, особенно в том случае, если он необуреваем страстями, морщин на лицах не любит.
Одет Ставличер был достаточно просто, но и в столице в нем не признали бы провинциала. Еще и густой голос, речь правильно поставлена, без всяких смягчений согласных на конце слов, что вообще присуще жителям юга Ландаргии. Словом, уважение он внушал. Я посмотрел на Клауса. Нелепо, если он ответно представится после меня. Особенно если учесть некоторые нюансы, которые вполне могли открыться.
– Клаус сар Штраузен.
На лице бургомистра Ландара мелькнула и тут же исчезла тень удивления. Он быстро справился с ней, но мне удалось ее разглядеть. Теперь пора посмотреть на Ставличера – мол, сударь, вы можете продолжить сами.
– Значит, вы – Даниэль сарр Клименсе?
– К вашим услугам, – кивнул я, довольный своей проницательностью.
Да, люди живут здесь обособленно, и все-таки новости, пусть и с задержкой, приходят и к ним. И потому была вероятность, что Огюсту Ставличеру известно о скорых переменах в Клаундстоне. Существует этикет, и я бы уронил авторитет сар Штраузена в глазах бургомистра, если бы преставился первым.
– Вот уж чего не ожидал, так это увидеть вас здесь, господа, – признался глава Ландара.
– Обстоятельства, – только и ответил Клаус. Заодно взглянул на меня благодарно: он не хуже меня понимал ситуацию.
– И как долго обстоятельства заставят здесь вас пробыть?
– Рассчитывали какое-то время отдохнуть перед тем, как отправиться дальше, но, судя во всему, задерживаться не придется.
– Господа! – Ставличер ни на миг не замешкался с ответом, правильно поняв то, о чем сар Штраузен умолчал. – Буду чрезвычайно рад принять вас в своем скромном доме либо же предложить остановиться на отдых в имении, которое находится в часе езды отсюда.
Я намеренно смотрел в сторону, предлагая Клаусу принимать решение самому. И еще льстил себе надеждой, что вновь увижу в толпе так похожую на Клариссу женщину.
Клаус раздумывал недолго.
– Хотелось бы все-таки остановиться в городе. Знаете, какое-то время назад я начал по ним скучать.
– А как же сеновал? – невинно поинтересовался я.
Ставличер перевел взгляд с меня на Клауса, не понимая, о чем идет речь.
– У господина сарр Клименсе своеобразный юмор, – сказал Клаус.
– Ну тогда прошу за мной.
– Господин сар Штраузен, как распорядитесь относительно нас? – Тон Курта Стаккера был почти официальным, хотя за время пути между ними сложились едва ли не приятельские отношения.
Собственно, да, разместить полсотни головорезов – а наемники и выглядели, и по сути являлись ими, недаром же Курт отбирал лучших – в доме Ставличера, даже в том случае, если тот отнюдь не скромен, будет сложно. И в то же время хотелось бы иметь и самого Курта, и часть его людей под рукой. Так, на всякий случай, чтобы крепко спалось.
– Надеюсь, господин сарр Клименсе не сочтет за труд решить этот не слишком сложный вопрос.
Я готов был поклясться, что Клаус едва удержался от ехидной улыбки: мол, вот тебе, Даниэль, мой ответный ход!
Дом бургомистра Ландара трудно было назвать скромным. Нет, размерами трехэтажный особняк не поражал, но назвать его скромным – при всем желании не получилось бы. Солидный снаружи и красиво обставленный внутри, он еще на пороге создавал впечатление домашнего уюта. Мне приходилось бывать во множестве дворцов, в том числе и в королевском. Да, роскошь, зачастую кричащая. Да, в позолоте все, что только можно позолотить, отчего рябило в глазах. Да, стены увешаны полотнами великих мастеров и образцами оружия всех эпох. Но чтобы почувствовать уют, едва только переступив порог… нет, такого в них не было. Уют – это ли не то, к чему всегда нужно стремиться вместо того, чтобы поражать гостей своим достатком?
