В предместье мы увидели искателей волков с Джамангры, и ими уже занимался, судя по цвету мантии, маг Дома Истины. Самого Синдея не было видно.
– Интересно, откуда он узнал? – Виктор имел в виду мага. – Слишком мала вероятность, что попался навстречу. К тому же Синдею вряд ли удалось бы убедить их подождать, пока он съездит за магом. Судя по настроению, они вполне могли бы с ним расправиться, как только поняли, что Синдей обманул их. Загадка.
– У него и спросим, – пожал плечами Александр.
– Если мы его еще увидим, – сказал Клаус.
– Считаете, нет?
– Он стремился попасть в Ландар и теперь уже здесь. И если он не пожелает объявиться, кто знает, где его теперь искать.
– Клаус, надеюсь, у тебя в Ландаре есть родственники? – спросил я, хотя знал, что их нет.
И все-таки крохотная надежда оставалась. Не слишком-то люблю гостить у незнакомых людей, но тяготы пути давали знать о себе в полной мере. Одно только и хорошо, что перестало болеть тело после того случая, когда я превзошел самого себя. В течение нескольких дней оно то и дело напоминало о себе приступом острейшей боли в какой-нибудь из своих частей. И еще было неприятно вспоминать об этом событии, понимая, что я вышел за пределы, за которые без чьей-то помощи мне никогда не выйти. Да что там неприятно – это ввергало почти в депрессию.
Клаус сар Штраузен, к моему вящему изумлению, переносил трудную дорогу хорошо. Это в какой-то мере было даже поразительно, учитывая его прежний образ жизни. Возможно, все дело в его характере – в унынии я видел его единственный раз. По причине несчастного романа. Во всяком случае, так ему казалось тогда. Сейчас же, если спросить его, он и имя своей, как ему тогда казалось, любви на века не сразу-то вспомнит.
– Увы, нет, – ответил сар Штраузен. – Даже самого дальнего. Так что остановимся на какой-нибудь постоялом дворе или выкупим на время сеновал.
– Сеновал-то нам зачем?
– Не знаю, почему-то в голову пришло. Даниэль, ты только посмотри, сколько здесь прелестных дев, а ведь мы даже в город еще не въехали!
– Все, относительно сеновала можешь не объяснять. Он пришел к тебе по ассоциации. Кстати, зря ты забросил уроки фехтования.
– Даниэль, помнится, ты недвусмысленно заявил, что мне стоит заняться куда более насущными навыками.
– Теперь уже и сам пожалел. И кто тянул меня за язык?
– Это еще почему?
– Напряги воображение и представь. Спускаешься ты с сеновала весь окрыленный, твоя дама, вся еще в неге, только и способна, что ласково помахать тебе рукой, настолько осталась без сил, ты шлешь ей в ответ воздушный поцелуй, и тут на твоем пути возникают ее хмурые братья с дубьем в руках. Тогда-то тебе твои навыки фехтования и пригодятся в полной мере!
– Думаешь, такое возможно?
– Абсолютно уверен! Нравы здесь совсем не столичные, так что лучше обрати внимание на местных светских дам. Они перед гостем из самого Гладстуара точно не захотят ударить в грязь лицом. Иначе что о них подумает Клаус сар Штраузен? «Провинциалки!» В общем, остерегайся сеновалов по мере сил.
– Хорошо, – кивнул Клаус, – убедил. Кстати, когда получу сатисфакцию?
– В самое ближайшее время. Имеется, кстати, у меня надежда вообще ее избежать.
– Чего бы ради?
– Вдруг ты все-таки надумаешь посетить сеновал какой-нибудь из местных прелестниц, и тогда тебе долго будет не до сатисфакции. Да, вот еще что… Старательно записывай каждый ход, если сатисфакция все-таки случится.
– Это еще зачем?
– Иначе трудно будет доказать, что на такой-то клетке стояла такая-то фигура и ее вдруг не стало. А так ты сможешь ткнуть пальцем в записи.
– Даниэль, сие против чести!
– Кто бы о ней заикался, выбрав орудием дуэли то, в чем безоговорочно силен?!
Развлекая себя болтовней, мы проезжали предместье, миновав по пути фермы, которые всегда окружают любой город, и чем он крупнее, тем их больше.
– Смотри, как замечательно! – Клаус, вместо того чтобы ответить на мой выпад, указал на храм Истины.
Тот красиво был подсвечен лучами заходящего солнца, которые окрасили его белый мрамор – а из другого материала Дома Истины и не строят – в розовый цвет.
