Атти бросил взгляд на мерно сменяющие друг друга цифры настенных часов: до того, как мама переступит порог их дома, ещё столько времени, а ждать уже просто нет сил! Может, устроить сюрприз? А что? Действительно, почему и нет? К тому же он столько времени не был в империи… Почему бы и не прогуляться пару часиков по столице? Не показать жене и детям человеческий город? Один из самых красивых в секторах, принадлежащих людям?
Ласково коснулся губами бархатной щеки разрумянившейся во сне жены. Та нехотя открыла огромные глаза, ещё с поволокой, до конца не проснувшиеся. Наконец они прояснились. Хлопнули пушистые ресницы в палец длиной.
– Что-то случилось?
Супруг довольно улыбнулся:
– С добрым утром, милая.
– И тебя тоже, муж мой.
Короткая пауза. Потом последовал вопрос:
– Что ты задумал на этот раз?
Её личико стало строгим, но супруг понимал, что это игра. В конце концов, они уже столько вместе…
– Экскурсию.
– Экс… – Сообразила, что это слово произнесено не на фиорийском, а на русском языке. – Ты заговорил на речи империи? Значит ли это…
Атти кивнул:
– Сегодня маму обещали отпустить из лечебницы. – Хитро прищурился: – Почему бы не встретить её у дверей госпиталя и не вернуться на Фиори всем вместе?
Молчание. Потом не верящий услышанному слегка дрожащий голосок в ответ:
– Ты… ты это серьёзно?!
Мужчина улыбнулся, ласково привлёк к себе жену:
– Почему бы и нет? – Чмокнул в бархатную щёчку. – Будешь первой из правящего клана, побывавшей в человеческой метрополии! Гордись!..
Спустя два часа они стояли все вместе возле транспортных ворот, ожидая открытия портала. На Атти был надет парадный мундир русской империи белого цвета с наградами и положенными к ношению мечом и табельным бластером. Ооли… О, жена превзошла себя, надев привычное в кланах эчче – облегающее талию двубортное длинное платье, распахнутое спереди, высокие из мягкой кожи сапоги с прорезями в виде различных фигурок и нижнее полуплатье, оставляющее открытыми стройные длинные ноги. Его любимая супруга могла позволить себе и не такое одеяние. Стесняться своей фигуры ей приходилось. Роды совсем не сказались на ней.
В противоположность им обоим на Аами, старшей дочери, было надето типичное фиорийское лёгкое платьице до колен, какие носили богатые дворянки, украшенное тонкой золотой нитью. Ну а малышка Ари, поскольку ходить ещё не умела, восседала в гравитационной коляске, первой вещи, которую фиорийский император заказал на Руси.
Мелькнули цифры табло, протяжно ударил сигнальный гонг, между перекладин транспортных ворот заструились светящиеся клочки энергии, сливаясь в общую мембрану, и спустя миг вспыхнул проход. Атти едва заметно напрягся, подхватил под руку жену, второй рукой – ладошку старшей дочери, выдохнул:
– Пошли. – И первым шагнул в проход, поскольку разнервничался не на шутку, несмотря на напускную браваду.
Рядом с семьёй плавно скользнула плывущая в воздухе коляска с приникшей к стенке младшей дочерью.
Столица русской империи встретила туристов с Фиори обычной деловой суетой. Таможню и паспортный контроль проходить не требовалось, поэтому семью поприветствовали инженеры, обслуживающие приёмную установку, и все пятеро спокойно прошествовали к выходу. Ооли и Аами с любопытством осматривались по сторонам. Один лишь Атти был спокоен. Сколько он уже перевидал этих ворот…
Перейдя через портал, он сразу освоился и теперь намеревался показать любопытствующим близким, как живут люди на Руси. На стоянке комплекса обнаружилось несколько автоматических такси, и, выбрав большой семейный миниваг, муж и отец в единственном числе загрузил в просторный салон коляску, усадил жену и старшую дочь на мягкие сиденья, устроился сам и ввёл адрес. С некоторой робостью вставил в считыватель свою старую кредитную карточку, не очень рассчитывая на то, что она сработает. Но, к его величайшему удивлению, аппарат мягко звякнул, принимая к оплате предъявленный документ, и спустя мгновение машина плавно поднялась в воздух. Ооли прилипла к окну, впрочем, Аами от мамы-тёти не отставала, расплющив носик о поляризованное стекло. Внизу проплывали огромные поля и рощи, магистрали, множество небольших домиков среди пасторальных пейзажей, тянулась нитка монорельса, проложенного к станции ТПС. Но вскоре эта картинка сменилась громадным, раскинувшимся, сколько видел глаз, городом, полным зелени, но застроенным на удивление невысокими домами, кроме одного, находящегося на окраине, квартала, синеющего вдали.
