Некоторые из ветеранов Чернокаменного, сидящие у других костров, провожали его недоверчивыми взглядами. Для них он все еще оставался неоперившимся юнцом – зеленым и мало что соображающим в битвах. Роупер не обращал на это внимания. Главное – чтобы легионеры были отважны. А его задача (наряду с прочими) заключалась в том, чтобы убедить их в том, что их ведет хороший командир.
– Вам страшно, милорд? – спросил его один из Грейхазлов со шрамом на лице.
– Конечно, страшно. Завтра я могу умереть. – Роупер пожал плечами. – Мысли о смерти всегда пугают. Но в любом случае это когда-нибудь случится. А умирать за тех, кого любишь, и за своих товарищей, стоящих рядом с тобой на поле боя, – это лучшее, что можно пожелать. Но мысль о смерти пугает не так сильно, как опасения в том, что я могу не выдержать. Или о поражении, которое нам могут нанести сатрианцы. Так что да, мне страшно. Я боюсь не исполнить свой долг. Но, с другой стороны, думаю, особых проблем не будет. Мы не знаем, с чем столкнемся, но нам известно, что там будет личный отряд Белламуса. Знаете, что они сделали? Они вырезали костные пластины из мертвых тел наших товарищей и нацепили на себя в качестве доспехов.
Возмущенный шум, с которым солдаты восприняли эту новость, удовлетворил Роупера.
– Я боюсь. Но я больше чем уверен, что, когда столкнусь лицом к лицу с этими панцирными раками, мой долг совпадет с величайшей радостью. – Роупер поднялся и с удивлением заметил, что следом за ним встают и легионеры. – Выходим завтра на рассвете, парни. Увидимся на Алтаре.
С рассветом на Харстатуре не сильно прояснилось. Роупер не мог даже определить, в какой стороне находится восток, – до того плотно облака обложили небо. Казалось, тучи еще больше усиливали гнетущий бой барабанов, под который легионы выстраивались на плато. Резкий звук труб промчался над шеренгами, выравнивая их в узком пространстве будущего поля боя. На противоположной стороне – на расстоянии мили в полторы[51] от них – собралась сатрианская армия. Роупер не мог оценить их численность, но видел стоящих впереди пикинеров. Их было несколько тысяч.
Черный Лорд восседал на Зефире. Ходить пешком – означало подавать хороший пример своим людям. С другой стороны, ездить на рысаке во время сражения – было бы практичней. Но только огромный Зефир мог производить на поле боя нужный устрашающий эффект. Перед тем как оседлать боевого коня, Роупер облачил его в бардинг – толстую «одежду» из броневых плит и кольчуги, покрывшую необъятное животное от ушей до колен. Шанфрон – толстый стальной намордник, защищавший голову коню, придавал ему призрачный вид. Живая плоть Зефира была практически полностью закрыта стальной «кожей». Будь это другой конь, бардинг существенно ограничивал бы его в движениях. Но Зефир лишний вес почти не заметил.
Другой полководец не стал бы так тщательно готовить боевого коня к ближнему бою, но, поскольку легионы возглавлял Роупер, для его солдат это не стало сюрпризом. Это же был их Черный Лорд – удивительно мудрый для своих лет и с неожиданно проявившимся полководческим даром. Ведь это он зарубил опытного легионера в честном бою, когда тот пытался тайно убить его. Ведь это он в одиночку промчался через окутанный туманом вражеский лагерь, сея смерть лишь с помощью коня и собственных железных нервов. Ведь это он разгромил сатрианское войско у берега моря. Это был их вождь – Роупер Кинортассон.
За его спиной стоял целый легион героев: Прайс Дикий, Хартвиг Угзисон, Грей Конратсон, Уворен Могучий, Леон Калдисон, Вигтр Быстрый. В любую эпоху этих легионеров признали бы непревзойденными за их мастерство и незаурядную отвагу. Но кроме них, как верно заметил Грей, в распоряжении Черного Лорда оказалась еще и самая грозная и опытнейшая армия из тех, что когда-либо собирала Черная Страна. Большинство легионеров были ветеранами, участвовавшими в десятках сражений, – теми самыми отборными воинами, которые пережили многих своих братьев только благодаря боевым способностям и интуиции. И даже те, кто впервые занял свое место в строю, являлись совершенными плодами системы боевой подготовки и долга, которая довлела над их жизнью с самого рождения.
