– Надеюсь, ваш отец вернется с триумфом, Тур.
Кетура отвернулась.
– Я тоже, – ответила она. – Но, кажется, это невозможно. Спасибо тебе, Гламир. Твоя воинственность не дает мне раскиснуть.
– Ваш отец умеет выживать. Он пройдет.
– Может быть, – согласилась Кетура. – Но Роупер точно нет. Несчастливое у меня получилось замужество…
– Вам будет лучше без него, – убежденно ответила Гламир. – Он заключил сделку с сатрианцами!
Кетура недовольно вздохнула, давая понять, что не хочет об этом говорить.
– Он не мог. Я в это не верю!
Она сидела, неестественно выпрямившись, прижавшись затылком к стене. Осунувшееся лицо ее не выражало никаких эмоций. В отличие от Кетуры Гламир пребывала в волнении, бросая тревожные взгляды то на улицу, то на меркнущие небеса.
– Как думаете, останется что-нибудь от крепости к завтрашнему дню? – спросила Гламир.
– Мечами невозможно прорубить камень, – мрачно ответила Кетура.
Ритмичный топот тысяч сапог усиливался. Кетура видела, что Гламир хочет сказать что-то еще, и даже догадывалась, что именно.
– Я боюсь, – тихо произнесла служанка.
– Ничего с тобой не случится, дорогая, – равнодушно ответила Кетура.
Она взяла Гламир за руку, чтобы слегка смягчить невольную грубость вырвавшихся из нее слов.
– Я не про штурм, – ответила Гламир. – Я боюсь за вас. В этой игре вы пешка.
Земля вздрагивала под ногами. Кетура не шевелилась.
Затем она пожала плечами:
– Как и все мы…
* * *
Наступала ночь, и зима впервые накинула на крепость свое морозное покрывало. Воздух сделался сухим и колючим. От дыхания легионеров над стенами вился пар. Воины подходили друг к другу, обменивались короткими репликами, затем продолжали молча ждать. Говорить особо не хотелось.
Рокот приближающихся легионов уже можно было расслышать ушами. Он был похож на далекие аплодисменты – будто одновременно и ритмично хлопала в ладоши десятитысячная толпа.
Гррум-гррум-гррум-гррум-гррум.
В эту ночь луны не было. С высоких зубчатых стен Черные Камни и Грейхазлы не могли разглядеть ничего. Горели только четыре огромные лампы надвратной башни – питаемые смесью извести и нагнетаемого под давлением газа, – в результате чего возникал особо яркий белый свет. Специальные параболические зеркала, установленные сзади пламени, фокусировали лучи и направляли их в одну сторону. С помощью такого приспособления со стены Хиндранна можно было осветить приближающуюся армию. Лампы считались таким же оружием, как и все остальное на стене – ведь их яркий свет был способен полностью ослепить подбирающегося к крепости врага. Не мешкая ни секунды, со стен были разбросаны связки сена, пропитанные нефтью – чтобы запалить их в любой момент горящими стрелами. Так что солдатам Роупера не удастся прикрыться темнотой.
Уворен стоял на надвратной башне, прислонившись к одному из зубцов стены, и ждал. Войско Роупера должно было вот-вот появиться в пределах видимости. Он сразу узнал топот марширующей армии, но, то ли из-за холодного воздуха, то ли из-за контраста с глубокой тишиной, которая царила на стене, звук оказался более громким, чем можно было ожидать. И более глубоким. Он пытался говорить с солдатами, чтобы придать им уверенность, но на фоне ритмичного гула его одинокий голос производил странное впечатление: он был как свеча, зажженная на краю пропасти, которая лишь подчеркивает истинную глубину тьмы. Поэтому вскоре он оставил эти попытки.
Не было ничего удивительного в том, что солдаты притихли. Они никогда раньше не сражались с анакимами, многие из которых были их собственной родней. Если дело дойдет до рукопашной, то они встретятся лицом к лицу с друзьями, и между ними проляжет сталь. Гораздо проще быть отважным, если бьешься с сатрианцами. Война против анакимов – это совсем другое. И дело не только в том, что они анакимы. Там был еще Собственный Легион Рамнея. И Священная Гвардия. А сражаться против таких воинов не хотелось никому.
Еще до того, как звук марширующей армии набрал такую силу, что немного поколебал боевой дух стоящих на стене, Уворену показалось, что он сумел разглядеть армию Роупера. Она была едва различима – словно мерцающая река из отраженного света звезд приближалась к Великим Вратам. Наступающие солдаты не стали зажигать факелы, ориентируясь в пространстве исключительно по горящим огням Хиндранна.
