Вскоре из церкви вышел Влад и жестом пригласил нас войти. Похоже, все в порядке. Я с облегчением вздохнула, но прежде чем ступить под свод церкви еще раз пристально осмотрела кривую колею проселочной дороги и тонкие стволы деревьев: не единого следа вампиров.
Охотник приехал один. Он стоял неподалеку от покрытого трещинами алтаря и дружелюбно улыбался. На ногах старые кожаные сапоги с заправленными в них черными джинсами, наверху кожаная куртка в тон, из-под которой выглядывал край темно-синей рубашки. Не таким представлялся мне священнослужитель, который обвенчает меня с любимым. Но я сделала над собой усилие и выдавила улыбку. Священник и церковь были под стать друг другу.
Охотник с интересом рассматривал меня, пока я изучала внутреннее убранство Божьего храма. На полу кое-где сохранились бело-черные квадраты плитки, а вот стены выглядели хуже: от былого великолепия остались только едва различимые контуры блеклых фресок. Потолок и вовсе местами обвалился, став похожим на огромное сито, небо — подсвеченное алыми всполохами заката — заглядывало сквозь щели внутрь здания.
— Приятно, наконец, лично познакомиться с такой знаменитой вампиршей, — охотник воспользовался тем, что остальные отвлеклись на приготовление церкви к свадьбе (надо было расчиститься пол от останков крыши и привести в порядок алтарь) и подошел ко мне.
— Жаль не могу сказать того же, — пусть внешне он и казался дружелюбным, я никак не могла расслабиться в его присутствии.
— Я — Игорь, — лучезарная улыбка снова осветилась его лицо. — Можешь думать, что хочешь, но я из тех, кто голосовал за перемирие с вампирами.
Ему не удалось развить мысль, так как в этот момент меня окликнула Ксюша: пришло время облачиться в подвенечные платья.
…Нервно поправив фату, я повернулась к девушке. Сегодня мне как никогда не хватало зеркала. Пожалуй, впервые за свою будущность вампиром я сетовала на его отсутствие.
— Как я выгляжу? — спросила у Ксении.
— Потрясающе. А я?
Мы с Ксюшей были вынуждены переодеваться в тесной каморке, предназначение которой осталось для меня загадкой. Солнце зашло, и единственным источником света служил небольшой огарок свечи, что примостился на кривом подоконнике.
Остальные ждали в главном зале. Лишь Оксане было позволено беспрепятственно посещать нас. Но как раз сейчас мать Ксении ушла, узнать все ли готово к нашему выходу.
Внезапно огонь свечи задрожал, точно мимо кто-то прошел, вызвав движением сквозняк. Ксюша полностью погрузилась в последние приготовления к свадьбе и ничего не заметила. Я подошла к окну, легла животом на подоконник и выглянула на улицу. При виде тени неподалеку от церковной стены еле сдержала рвущейся наружу крик ужаса. Понадобилось несколько секунд, чтобы узнать неожиданно визитера и немного успокоиться.
Вампир жестом попросил меня выйти к нему. И хотя сейчас меньше всего хотелось выяснять отношения, отказать я не посмела, помня о том, как полезен нам в самое ближайшее время может быть Андрей.
Бросив через плечо: «скоро вернусь», я выбралась на улицу прямо через оконный проем.
— Зачем ты здесь? — спросила я, отбросив на спину норовящую упасть на глаза фату.
— Допустим, я осознал всю степень мерзости своего поступка: бросить тебя в такой момент, когда Грэгори буквально дышит вам в спину — вряд ли я когда-нибудь смогу этим гордиться, — пока Андрей говорил, его внимательные глаза изучали меня сантиметр за сантиметром. — Превосходно выглядишь! — не удержался он от комментария. — Позволишь мне проводить тебя к алтарю?
Вампир протянул руку, но я не торопилась вложить в неё свою. На ссоры не было сил, впрочем, как и желания. На самом деле, я давно его простила. Просто так уж вышло, что именно в эту минуту вдруг осознала, что являюсь католичкой, а Влад — христианин. Как об этом можно было забыть? И по какому обряду мы собирались венчаться?
Андрей воспринял мою нерешительность, как отказ принять его оправдания.
— Что еще я должен сказать? Я готов извиняться хоть тысячу раз. Ты привязала меня к себе. Видит Бог, я хотел уйти и не раз, но ты меня не отпускаешь.
Он собирался продолжить акт покаяния, но я перебила:
