— Мне-то он показался достаточно искренним. Помнишь, какое у него было лицо, когда он открыл дверь?… Он испугался, что с Филиппой что-то случилось. Кроме того, его уже проверяли.
— Это не означает, что мы ничего не пропустили. Если память мне не изменяет, проверку проводил Сильверс, а это такой увалень… По-моему, он совершенно искренне считает, что послеобеденный сон — олимпийский вид спорта. — Ребус повернулся к ней. — А как насчет тебя?…
— Ну, я по крайней мере стараюсь делать вид, будто я… что-то делаю.
— Нет, я хотел спросить — чем ты собираешься заняться в ближайшее время?
— Поеду домой. Будем считать, что на сегодня мы свое отработали.
— Будь осторожна. Старший суперинтендант Темплер любит, когда ее подчиненные отсиживают смену от звонка до звонка.
— В таком случае она должна мне несколько выходных… да и тебе, я думаю, тоже. Скажи честно, когда в последний раз ты уходил домой после восьми часов честного труда?
— В сентябре одна тысяча девятьсот восемьдесят шестого, — не задумываясь ответил Ребус и улыбнулся.
— Как твоя квартира? Ремонт закончился?
— Куда там! Проводку сделали, теперь будут красить.
— Уже подыскал вариант?
Ребус покачал головой:
— Тебе это не дает покоя?
— Да нет, почему же… В конце концов, ты имеешь полное право продать старую квартиру и купить новую.
Он недовольно покосился на нее.
— Не заговаривай мне зубы, ты отлично поняла, о чем я.
— О Сфинксе?… — Шивон ненадолго задумалась. — Пожалуй, я бы занималась этим не без удовольствия, если бы…
— Если бы что?
— Если бы не ощущение, что Сфинкс сам получает удовольствие.
— Ему нравится манипулировать тобой?
Шивон кивнула.
— А раз он сумел забрать такую власть надо мной, то тем более мог управлять Филиппой.
— Ты продолжаешь считать, что Сфинкс — это «он»? — спросил Ребус.
— Исключительно удобства ради. Я… — Ее прервал звонок мобильника. — Мой, — быстро сказала Шивон, увидев, что Ребус полез в карман. Ее мобильник был вставлен в специальное зарядное гнездо на приборной доске рядом с автомагнитолой. Шивон нажала кнопку громкой связи.
— Ух ты, «хэндз-фри»!.. — с уважением пробормотал Ребус.
— Слушаю?… — сказала Шивон.
— Это констебль Кларк?
— Мистер Костелло? — Шивон сразу узнала голос. — Чем могу быть полезна?
— Я тут подумал… Помните, вы говорили насчет игр и прочего?
— Да.
— Кажется, я знаю одного человека, который неплохо разбирается в подобных вещах. Точнее, не я, а Филиппа…
— Как его имя?
Шивон бросила быстрый взгляд в сторону Ребуса, но тот уже приготовил ручку и блокнот.
Дэвид Костелло назвал имя, но на линии возникли какие-то помехи, и голос его прервался.
— Прошу прощения, — сказала Шивон, — вы не могли бы повторить?
Костелло повторил, и на этот раз и Ребус, и Шивон услышали его слова отчетливо и ясно.
— Марр, Раналд Марр.
Шивон нахмурилась, беззвучно шевеля губами. Ребус кивнул. Он знал, кто такой Раналд Марр. Так звали делового партнера Джона Бальфура — человека, который управлял эдинбургским отделением банка.
В участке было тихо и безлюдно. Часть детективов закончила смену и разошлась по домам, остальные еще не вернулись с инструктажа в Гэйфилдском участке. Еще один день прошел без вестей о Филиппе, без каких-либо сигналов, позволивших бы надеяться, что она еще жива. Ее кредитные карточки и банковский счет оставались нетронутыми; звонков родным или друзьям тоже не поступало. Девушка как в воду канула. Ходили слухи, будто Билл Прайд в бессильной ярости швырнул свою планшетку через весь зал, так что сотрудникам пришлось от нее уворачиваться. Джон Бальфур продолжал усиливать давление; он давал одно интервью за другим и в каждом жестко говорил, что следствие топчется на месте. Начальник полиции устроил разнос своему заместителю, а тот в свою очередь насел на нижестоящих. Ввиду отсутствия новых версий, проводился еще один тотальный опрос друзей, родственников, знакомых и соседей. Все нервничали и срывались по пустякам.
Ребус первым делом попытался дозвониться в Гэйфилд Биллу Прайду, но линия была занята. Тогда он позвонил в Большой Дом и попросил позвать к телефону Клаверхауса или Ормистона из Второго отдела департамента Уголовного розыска.