Два стакана джина с тоником, подумала Шивон. Четыре стакана!.. Нет, лучше бутылку… А горячая ванна… да ну ее к черту!..
— Что именно? — Ребус, явно заинтересовавшись, повернулся к ней всем корпусом. — Что ты хочешь сказать, Шивон?
«Одно мое слово, Грант, и с твоей карьерой будет покончено!» — пронеслось у нее в голове.
— Ничего… — промолвила она и вздохнула. Ребус пристально поглядел на нее, но Шивон продолжала рассматривать лежащие перед ней бланки.
— А ты, Грант?… — небрежно осведомился Ребус, усаживаясь наконец в кресло. — Ты ничего не хочешь сказать?
— Насчет чего, сэр? — Щеки Гранта покрылись пятнистым румянцем.
— Насчет этой вашей последней загадки. Есть какие-нибудь идеи?
— В общем-то нет. — Грант отошел к соседнему столу и сел, крепко вцепившись пальцами в край столешницы. — То есть ничего конкретного.
— А как твои дела, Джон? — спросила Шивон, откидываясь на спинку кресла.
— Мои?… — Ребус постучал карандашом по костяшкам пальцев. — По-моему, сегодня мне удалось извлечь квадратный корень из абсолютной пустоты. — Он бросил карандаш. — Именно поэтому я намерен поставить вам обоим по кружечке пива.
— Я вижу, ты сегодня уже пил.
Ребус прищурился.
— Да, выпил немного. Сегодня похоронили одного моего старого друга, и я собираюсь устроить по нему свои личные поминки. Если кто-то из вас захочет ко мне присоединиться, я буду только рад.
— Мне нужно домой, — сказала Шивон.
— Я тоже не…
— Да брось, Грант. Тебе это пойдет на пользу.
Грант украдкой посмотрел на Шивон, словно спрашивал совета или, может быть, разрешения.
— Что ж, разве только немножко… — проговорил он.
— Вот и молодец, — одобрил Ребус. — Опрокинем по стаканчику и разбежимся.
Пока Грант цедил первую кружку пива, Ребус успел выпить две, плюс еще две двойных порции виски. Когда же молодой детектив на секунду отвлекся, то обнаружил, что Ребус снова наполнил его кружку.
— Но послушайте, сэр… мне же еще домой ехать! — слабо возразил он.
— Черт побери, Грант, от тебя только это и слышно! — пожаловался Ребус. — Можно подумать, ты других слов не знаешь.
— Извините, сэр.
— Вот-вот… — Ребус кивнул с таким видом, словно сбылись самые худшие его опасения. — Это и еще «извините, сэр». Полчаса назад ты пытался поцеловать Шивон… так зачем же извиняться?
— Я сам не понимаю, как это случилось.
— И не пытайся понять… Поверь, это совершенно ни к чему.
— Возможно, все дело в… — Гранта прервал глухой сигнал мобильника. — Ваш или мой?… — спросил он, запуская руку в карман пиджака, но Ребус уже достал свой аппарат и, кивнув в знак того, что скоро вернется, поспешил к выходу.
— Алло?… — сказал Ребус, прижимая к уху аппарат.
Снаружи сгущались прохладные сумерки. По улице медленно катились такси, их водители высматривали потенциальных клиентов. Какая-то женщина, запнувшись о вывороченную плитку мостовой, выронила пакет, из которого высыпались и раскатились в разные стороны ярко-оранжевые апельсины. Бритый наголо юноша в кожаной куртке и с серьгой в носу бросился их подбирать. Обычная любезность, и все же Ребус продолжал пристально смотреть на парня, пока он — просто на всякий случай — не поспешил убраться восвояси.
— Джон?… Это Джин. Ты на работе?
— Веду наружное наблюдение, — сообщил Ребус самым серьезным тоном.
— Ох, извини, пожалуйста. Я перезвоню…
— Все в порядке, Джин, я пошутил. На самом деле мы просто зашли в бар с одним… приятелем.
— Как прошли похороны?
— Я туда не поехал. Вернее, поехал, но понял, что не смогу остаться до конца.
— И теперь пьешь?…
— Ты говоришь так, будто работаешь в телефонной службе психологической помощи алкоголикам и наркоманам!
Джин рассмеялась.
— Я, собственно, не имела в виду ничего подобного. Скорее наоборот… Дело в том, что я сижу дома одна, и у меня есть бутылка хорошего вина.
— И?
— И я была бы рада, если бы кто-нибудь помог мне ее распить.
Ребус знал, что не способен сейчас вести машину. Он вообще был ни на что не способен, если на то пошло.
— Я не знаю, Джин, — проговорил он медленно. — Ты еще не видела меня, когда я выпью.
— Разве после нескольких стаканчиков виски ты превращаешься в мистера Хайда?