Он хочет ее убить!
Керсти снова попыталась закричать, но крик застревал в горле.
В какой-то момент она почувствовала, что скатывается к коленям всадника, — значит, они поднимались на холм. Потом он придержал ее — это они спускались.
Вскоре под копытами захрустел гравий, послышались громкие голоса.
— Замолчите! — крикнул всадник, и тотчас же воцарилась тишина. Затем послышался топот ног, захлопали двери. Керсти поняла, что находится в доме.
Похититель подхватил ее на руки, потом он закинул ее на плечо и куда-то понес — судя по всему, он поднимался по лестнице. Сзади слышались чьи-то торопливые шаги.
Наконец подъем кончился.
Повеяло затхлостью.
Незнакомец подошел к какой-то двери и распахнул ее. Затем поставил Керсти на ноги и, к ее удивлению, развязал ей руки, снял повязку с глаз. Потом вынул кляп изо рта.
Низко надвинутый капюшон по-прежнему закрывал его лицо.
— Вот еда, — проговорил он глухим голосом и указал на поднос. — Если возникнет надобность… найдешь, где и как это сделать.
Керсти рванулась к нему, но он выставил вперед руку, как бы отстраняя ее.
— Отпустите меня! — закричала она. — Кто вы такой?!
Почему вы похитили меня? Сколько времени вы собираетесь меня здесь держать?
Незнакомец усмехнулся:
— Это зависит от обстоятельств.
— От каких?
— Мы должны получить то, что нам нужно.
— А при чем здесь я?
— Ты подвернулась под руку.
— Кто вы? Я знаю, вы одинокий всадник, но как вас зовут? И чего вы от меня хотите?
— Слишком много вопросов.
Незнакомец вышел из комнаты, и дверь за ним закрылась.
Керсти осмотрелась. Судя по всему, она находилась на чердаке. В углах стояли старые сундуки и покрытые пылью рамы от картин.
— Нет! — завизжала она. — Не оставляйте меня здесь!
Пожалуйста, не оставляйте!
Она подбежала к двери… и услышала, как в замке провернулся ключ.
В жизни каждого человека наступает момент, когда следует поступиться своей гордостью. И для него. Макса Россмара, такой момент, по-видимому, наступил.
Как ни странно, но сегодня утром он чувствовал себя превосходно. Вопреки ожиданиям пешая прогулка от охотничьего домика к замку не вызвала ни нового приступа головной боли, ни усталости, ни очередного кровотечения из-под пластыря — доктор залепил им рану на щеке.
Настроение с самого утра было приподнятым.
Да, он обязан поступиться своей гордостью. Ради Керсти Мерсер он готов на все.
Макс разбежался и, поддев носком сапога камешек, громко рассмеялся. Осмотревшись, он заметил садовника, наблюдавшего за этим спектаклем.
Садовник снял с головы шляпу.
— Добрый день! — Макс помахал ему рукой.
Разумейся, своим великодушием он осчастливит не только Керсти, но и себя самого. А она… она наверняка растает, выслушав его. Растает и признается, что отказала ему только потому, что играла в благородство.
Макс вошел в замок через главный вход род часовой башней и готическим балконом и направился к Ив-Тауэр. Подойдя к нижней площадке лестнице, ведущей в его покои — и в покои Керсти, — он остановился в нерешительности.
И вдруг увидел шагавшего по коридору Фергуса Уилки. Тот читал на ходу и был так увлечен этим занятием, что не заметил молодого хозяина.
— Интересная книга, Уилки? — спросил Макс и улыбнулся, заметив, что слуга вздрогнул.
— Да, сэр.
Уилки быстро убрал в карман книжку. Он, вероятно, готовился к очередному амурному свиданию.
— И когда же ты женишься на… на Аде, кажется? Симпатичная девушка.
Уилки густо покраснел.
— Спасибо, сэр, — пробормотал он. — Но на такие дела требуется время, сами знаете. И потом, мы не хотим создавать неудобства всем остальным слугам.
— Ничего, что-нибудь придумаем, — пообещал Макс и зашагал дальше.
Подойдя к своему кабинету, он услышал мужские голоса, доносившиеся из-за двери.
Улыбнувшись, Макс распахнул дверь и переступил порог.
У стола стояли отец и дядя Арран. Оба были чем-то озабочены.
Керсти в кабинете не было.
— Макс! — воскликнул отец и поспешил взять его за руку. — Я вижу, ты уже пришел в себя, мой мальчик. Замечательно! Но… все же не нервничай. Садись в кресло.
— Да-да, садись, — кивнул Арран.
— Но я прекрасно себя чувствую, — возразил Макс. — Простите, вспомнил… Мне надо ненадолго отлучиться.
