— Вам отдохнуть надо. Вы это заслужили.
— Что значит отдыхать, если не надо больше работать?
— Вы еще будете работать. У вас почетный пропуск. Можете каждый день приходить.
— Приходить и у других под ногами мешаться. Нет, я теперь стану рыбку удить.
Крускоп смолк. Рука с удочкой опускалась, будто тонкая бамбуковая трость становилась с каждой минутой все тяжелее.
Тишина. Хриплое дыхание Крускопа. За окном щебечут птицы. На дворе рычат моторы автомобилей, трещат мотоциклы. Беспечный тенорок заводит:
Крускоп встрепенулся.
— А ты чего домой не идешь? — он сердито посмотрел на Липста и опять стал старым «аптекарем». — Ты чего тут стоишь? У самого день рождения.
— Я уже иду, — Липсту хотелось сказать старику что-то очень теплое, сердечное, но он почувствовал, что момент упущен, и, возможно, навсегда.
Мастер удалялся тихими, осторожными шагами, и казалось, подметки его ботинок нежно целовали дочерна замасленный пол цеха. Видно, крепко сроднились они друг с другом — черный асфальтовый пол и старый Крускоп, который, наверно, не пожелал бы себе иного надгробья, чем кусок этого асфальта.
У Липста защемило в груди. «Старый, славный «аптекарь», — подумалось ему. — Каково будет мне, когда через много лет и я должен буду уходить отсюда? Неужели и я заплачу тоже? — Липст огляделся вокруг. — Я. бы и сейчас, наверно, разревелся…»
Липст пошел вслед за Крускопом. Казалось, что и его уже связывают с черным полом цеха какие-то таинственные неразрывные узы. Ему предстояло сюда возвращаться изо дня в день. Завтра и послезавтра, всегда. Волшебный пол, который вбирал в себя каждый трудовой шаг, исподволь и незаметно заставлял полюбить себя и под конец предъявлял человеку всю его жизнь, словно вексель, и говорил: «Ты мой!»
«А ведь пришел я сюда вроде бы невзначай, — думал Липст. — Чтобы заработать на модное пальто, на велюровую шляпу…»
Часы показывали двадцать минут восьмого. Юдите все еще не было.
«На следующем троллейбусе она обязательно приедет», — решил Липст и, коротая время, еще раз отсчитал девяносто семь шагов до толстой афишной тумбы.
Солнце опустилось за крыши домов, но приятное тепло дня не хотело покидать город. Небо еще светилось прозрачной, легкой голубизной. Улицы полны шумного народа. Одни по привычке еще кутаются в шубы и зимние шапки. Другие уже переоделись в светлые плащи и ходят с непокрытой головой. Ядреный весенний воздух, точно проворный кот, залезал на самые сумрачные чердаки и, казалось, всем что-то сулил.
Но и следующий троллейбус не привез Юдите. Стрелка на часах бойко завершила круг. «Придет, — Липст не очень беспокоился, — она должна прийти. Немного позже или раньше — какая разница?»
Они виделись позавчера. Юдите знала, что у Липста сегодня день рождения, и сама напросилась к нему в гости.
«Ты только встреть меня в семь у троллейбуса», — предупредила она… Ушел восьмой, девятый, десятый троллейбусы.
«Ну, получит она у меня по шее, — злился Липст, шаря в поисках мелочи по карманам. — Сейчас позвоню. Юдите наверняка еще не вышла из дому…»
Ближайший автомат через улицу. Сперва Липсту показалось, что он попал не туда: в трубке раздался незнакомый женский голос.
— Да-а… Я слушаю.
— Это квартира Жигуров? — спросил Липст на всякий случай. — Можно Юдите?
— Вы просите Юдите?.. Ах, это вы, молодой человек!.. — незнакомый голос преисполнился любезности. Липсту и во сне не приснилось бы, что мать Юдите может так ласково с ним разговаривать. — Как удачно вы позвонили! Будьте любезны, придите сейчас к нам.
— А вы не попросили бы Юдите к телефону?
— Это получилось так неожиданно… По телефону я ничего не могу вам рассказать. Зайдите, пожалуйста. Приходите сейчас!
— Что-нибудь случилось?
— Приходите к нам и все узнаете!
Липст положил трубку. Его слегка трясет. Тепло ранней весны обманчиво.
Что делать? Ждать троллейбуса? Из переулка выскочил «Москвич» с зеленым огоньком.
— Эй, шофер, — Липст поднял руку. — Скорее!
…За дверью долго бренчат ключами. Если бы он только знал, что случилось! Если бы он имел хоть малейшее представление… Но он теряется в догадках. Он словно мчится в тумане и ждет неминуемого удара. «Скорее, скорее!»
