— Ты что, маньяк? — глупо спросила она, и сделала шаг назад.
— Дура — крикнул он.
— Ты убьёшь меня? — она сделала невинное лицо.
— Дура — повторил он — Просто ты должна вспомнить. Вспомни свою чистоту. Вспомни какой ты была тогда — он на минуту запнулся — Тогда, когда грязь даже не смела коснуться тебя. Ты должна, понимаешь?
— Я ничего не понимаю — тихо проговорила она — Чего тебе нужно? — она перешла на крик — Ты что, со всеми нами так? Это у тебя такой прикол? — она наигранно улыбнулась.
— Да причём здесь остальные — закричал он — Причём? Я говорю о тебе. Ты что, чёрт дери, не можешь попытаться вспомнить? Ты пойми, если я скажу тебе, тогда ничего не выйдет. Тогда останется всё, как есть. Ещё один раз, понимаешь? Ты просто должна вспомнить, когда ты была не такой. Когда я любил тебя, чёрт дери!
— Ты же псих — сказала она удивлённо, словно что-то поняла — Чёрт, да что ж за непруха такая у меня? — она наигранно заплакала.
— Перестань говорить эти мерзкие слова — он пристально посмотрел на неё — Ты и вправду ничего не помнишь? Ни капельки?
— Да отстань от меня — бросила она с истеричной ноткой.
— Чёрт — ругнулся он — Значит ещё раз. Чёрт. Как мне уже всё надоело. Ну, вспомни же.
— Да иди же ты на хер.
Он засмеялся.
— Не знаю, может тебе это поможет в следующий раз. Я сам уже не верю. Но у меня нет другого выхода. Ты помнишь какой-ты была? Ты помнишь, как мы с дуру затеяли игру? Становимся людьми, и только когда вместе вспомним, кто мы на самом деле, только тогда вернёмся. Мы установили кучу правил и ограничений. Нельзя напоминать другому, если вспомнил сам. Мы думали, чёрт подери, что это будет просто игра. Что мы быстро вернёмся, но получилось, что это намного сложнее, чем мы думали. Ты не помнишь? Скажи, ты не помнишь?
— Придурок — заорала она, сквозь слёзы — Ты же полный псих, ты это знаешь?
— Ну, пожалуйста же, чёрт тебя дери, вспоминай — сказал он, не обращая внимания на её крик — Если тебе так трудно вспоминать, даже после того, как я тебе рассказал, то что же будет дальше? Мы ведь никогда не вернёмся, ты разве этого не понимаешь?
Он услышал, как она заплакала по-настоящему, без притворства, и облегчённо вздохнул. Он отвернулся и стал смотреть на город, оставив её в одиночестве.
Что же это такое? — думал он — Почему я всегда вспоминаю, а она нет? Или это мне кажется? Возможно и она вспоминала, а я нет, а я просто ничего не помню. Я ведь ничего не помню с прошлых разов. Но вдвоём мы не вспоминали ни разу. Это точно. Что же такое в природе людей заставляет нас забывать о своей сущности?
— Я помню, как вдохновляла Гомера — услышал он её голос — Аполлон, теперь, когда ты рассказал мне, мы уже не сможем вернуться?
— Теперь нет — просто сказал он.
Она медленно подошла к нему и остановилась рядом.
— Я помню, как всё было. Как мы любили друг друга, и как вдохновляли других. Я помню, как нам нравилось смотреть на людей, на их, как нам казалось невинные прихоти — тихо заговорила она — А когда мы придумали игру, мы думали, что их человеческая суть слишком слаба, чтобы затмить нашу. Мы ошиблись, Аполлон.
— Да, Афродита, мы ошиблись.
— Но почему они не заберут нас? — спросила она, бросив взгляд на луну, успевшую подняться высоко вверх.
— Мы сами установили правила — сказал он — А правила богов не способны нарушать даже боги.
— Мы когда-нибудь вернёмся? — спросила она.
— Не знаю — ответил он.
Они взялись за руки, и он почувствовал её страх.
— Конечно вернёмся — сказал он тогда.
Они ещё долго стояли и смотрели на город с его бесконечным копошением, с его бессмысленным круговоротом, смотрели сверху, как несколько веков назад, смотрели, как смотрит луна, как умеют смотреть боги.
Они стояли, взявшись за руки, писатель и проститутка, два маленьких затерявшихся бога, стояли, печально вспоминая о том, какими они когда-то были.
