Ему никак не удавалось изгнать из памяти белое лицо матери Дэнни, избавиться от саднящей боли непонимания. Он чувствовал потребность объяснить Джесс, как все было, и таким образом сбросить с души часть непомерно тяжелого бремени.
Он вышел из своей крохотной квартирки. В доме больше не было ни души: все разъехались. Ему и в голову не пришло, что Джесс Эрроусмит тоже могла уехать. Он почему-то был уверен, что она у себя дома и не откажется его выслушать.
Он мог сесть в автобус, но в последнее время пристрастился ходить пешком. Он шел с опущенной головой, со свертком под мышкой. Под сырым, туманным небом разливался маслянисто-оранжевый свет. Всюду чувствовалось радостное оживление. Только он был исключен из всеобщего ожидания праздника. Большинство прохожих уже успели «принять». Роб шагал с ожесточенной решительностью, понемногу ускоряя шаг, словно желая задохнуться.
В конце улицы, где жила Джесс, стояла высоченная елка, несколько раз обернутая гирляндами разноцветных лампочек. На углу катались на велосипедах несколько мальчишек. Они посмотрели на Роба с тревожным вызовом, но он прошел мимо, не обратив на них внимания. Когда он подошел к дому Дэнни, одиночество сомкнулось вокруг него, как стальная клетка. Ни в одном из выходящих на улицу окон не было света.
* * *
Пронзительная трель звонка. И удары кулаком по двери — дробное стаккато.
Джесс подумала: «Никто не знает, что я дома. Я не включила свет. Кто бы это ни был, он постоит-постоит и уйдет». Но стук возобновился. Точно так же стучались полицейские в роковую ночь. Наконец она не выдержала: подошла к входной двери, отперла и приоткрыла дверь, не снимая цепочки.
Роберт Эллис.
По спине Джесс побежали мурашки. Она догадалась о том, кто пришел, еще до того, как открыла дверь, и сразу узнала его, несмотря на то, что видела всего лишь темный силуэт на фоне вечернего неба.
Он оказался проворным — сразу сунул в щель пальцы. Теперь захлопнуть дверь означало бы раздробить ему суставы.
Он приблизил лицо, и Джесс увидела металлический блеск его потемневших от сырости вьющихся волос. Она отступила, но пальцы по-прежнему не отпускали цепочку.
— Что вам нужно? Зачем вы пришли?
— Я просто подумал…
Приглядевшись к тому, что он держал под мышкой, Джесс поняла, что это — игрушечный поезд, который она купила для Сока.
— Вы не могли бы на минутку меня впустить?
Джесс хотела сказать: «Ты убил моего сына, а теперь явился с визитом?» Но только и смогла, что покачать головой.
— Пожалуйста! — прошептал он. — Это очень важно.
— Уходите! — еле слышно выговорила она и повторила немного громче: — Уходите сейчас же!
— Я хочу поговорить о Дэнни. Я должен рассказать вам обо всем, что случилось. Очень прошу!
Она вспомнила о визите полиции, их ложных обвинениях. Этот парень знает правду. Она заставит его выложить все как на духу!
Мимо по дороге проехал автомобиль. Когда задние огни затерялись в туманном далеке, Джесс одеревеневшими пальцами взялась за цепочку. Роберт Эллис вошел в дом и протянул ей изодранный пакет.
— Я подумал… может, он вам нужен — кому-нибудь подарить…
— Он предназначался для сына моей сестры, кузена Дэнни. Ничего, я уже купила другой подарок.
Тем не менее она взяла пакет и снова заперла дверь. Парень последовал за ней в кухню. Джесс привыкла двигаться в темноте, зато Роберт Эллис моментально споткнулся о ступеньку и чуть не загремел вниз по лестнице. В доме стоял запах нежилого помещения. Кое-как добравшись до кухни, Роб, не задумываясь, нашарил и повернул выключатель. И заморгал от яркого света. Но быстро справился с собой и даже подвинул для Джесс стул. К своему удивлению, она приняла от него эту услугу — села и закрыла рукой глаза.
Всюду виднелись следы ее одиноких трапез; раковина была завалена грязной посудой. Если раньше Джесс скребла кафель и до блеска надраивала кастрюли, то делала это ради Дэнни и Бетт, потому что так поступали все матери. Теперь же это потеряло всякий смысл. Потому что Бетт стала взрослой, переехала в другой город, так что Джесс больше не могла ее контролировать. И потому что Дэнни…
Роб Эллис обошел кухню. Пустил воду. Наполнил чайник и поставил на конфорку. Открыл дверцу буфета и снова закрыл. Джесс ошарашенно вскинула голову.
