Глава 13. Человек, который знает
ОКАЗАВШИСЬ в хватке чудовищного подозрения, затуманившего его разум, Хэверс на секунду перестал слышать Даниэллу. Слово, объединяющее все смутные представления, так долго плавающие у него в подсознании, начало обретать форму. Три дня название этого расстройства находилось на кончике языке, ожидая, когда Хэверс произнесет его. Но до этого момента он не смел применять это слово к себе.
– Но что я такого сделал?
Хэверс не понял, вслух он произнес это или нет. Он услышал, как эти слова эхом разнеслись в голове, и ему показалось, что это была всего лишь мысль.
– Я Лидер. Что такого ужасного я мог натворить, чтобы заслужить… заслужить…
Наконец, Хэверс сказал это слово вслух. В конце концов, это он, а не Даниэлла, в открытую произнес название страшной процедуры.
– Чистка, – тихо сказал он. – Чистка.
– Да, – подтвердила Даниэлла.
Хэверс не услышал ее. Хэверс больше не видел ее. Он почти не помнил, как вышел из комнаты.
Хэверс воспользовался видеофоном, чтобы найти Алексиса Ллевелина. Ему сказали, что Лидер занят. Март, судя по всему, этого тоже не услышал.
Его сжатые губы открывались только, чтобы отдавать приказы. Он говорил мало. Потому что не смел терять над собой контроль после того, как с огромным трудом взял себя в руки.
Наконец, Хэверс дозвонился до Ллевелина, находящегося в Центре Мнемоники.
– Я хочу увидеться с вами, – сообщил он Лидеру.
– Хорошо. Через пару часов я буду в твоем распоряжении.
– Немедленно.
Ллевелин, казалось, заметил напряженное выражение лица Хэверса.
– Что-то случилось?
– Я хочу поговорить с вами. Лично.
Ллевелин заколебался. Затем быстро принял решение.
– Послушай, сейчас я не могу покинуть Центр. Идет важный эксперимент, и мне надо быть тут, на случай непредвиденного. К полуночи я освобожусь.
– Немедленно!
– Ну… тогда приходи в Центр. Я скажу охране, чтобы тебя пропустили.
Хэверс тут же разорвал соединение, резко развернулся и направился к лифту, а на щеках выступили крошечные капельки пота. Его шаги отдавались громким, ритмичным эхом. Он слушал их, идя по коридору. Хэверс рассердился и заставил себя стоять неподвижно, пока лифт опускался. Затем ему снова пришлось слушать стук каблуков по тротуару.
Он перешел дорогу, глядя только вперед, и стражнику в красной накидке пришлось придержать бегущую галопом лошадь, чтобы не врезаться в мрачную, молчаливую фигуру в форме Погодного Патруля. Сзади доносились еще чьи-то шаги. Хэверс бессознательно заметил это. Затем с ним кто-то поравнялся.
– Хэверс, – раздался чей-то тихий голос. – Март Хэверс.
Март бросил в сторону свирепый взгляд и увидел низкого толстяка с прилизанными черными волосами, одетого во все серое, включая серые перчатки. Хэверс отвернулся и продолжал идти.
– Хэверс, – сказал толстячок, не шевеля губами. – Ты не помнишь меня?
Март сделал еще три шага, прежде чем кое-что понял. Он никогда прежде не видел этого человека. Но что он знал о том, что было прежде, чем ему дали новую, искусственную жизнь! Может, он знал этого человека до Чистки?
Довольно подозрительное совпадение. Неужели это какой-то трюк Ллевелина?
Хэверс остановился.
– Здесь опасно, – напряженно сказал толстячок. – Иди вон туда – в ресторан. Я присоединюсь к тебе чуть позже. Быстрее.
Март торопливо кивнул.
За столиком, когда они сели, он посмотрел на низенького и попытался вспомнить, кто это такой. Но затем покачал головой.
– Нет, – сказал он. – Я не знаю тебя.
– Ты прошел Чистку.
– Я только что узнал об этом. И не могу вспомнить, что было прежде.
Толстячок опустил правую руку под стол, где ее мог видеть Хэверс, и стянул перчатку с поблескивающей штуковины из пластмассы и стали.
