Вилла «Белый конь» - страница 2

Мне вдруг подумалось: зло, пожалуй, всегда впечатляло больше, чем добро. Зло было таким эффектным! Злу полагалось быть пугающим, оно должно было бросать вызов! Зло – это нестабильность, атакующая стабильность. Но я верил, что в конце концов стабильность всегда победит. Стабильность сможет выдержать все банальности доброй феи Алмаз; ее скучный голос, даже совершенно не к месту спетый куплет: «Дорожка вьется в городок, что я люблю, что так далек». Все подобные штучки казались очень чахлым оружием, однако это оружие неизменно брало верх. Пантомима заканчивалась, как всегда, лестницей и спускающейся по ней труппой в порядке старшинства, с доброй феей Алмаз, олицетворяющей христианское смирение и не стремящейся быть первой (или, в данном случае, последней)[8]: она всегда оказывалась посередине бок о бок со своим недавним противником. Тот больше не был рычащим Королем Демонов, изрыгающим огонь и серу, а всего-навсего мужчиной в красном трико.

«Эспрессо» снова зашипел мне в ухо. Я дал знак принести еще чашечку и огляделся.

Сестра постоянно ругает меня за то, что я ненаблюдателен и не замечаю, что происходит вокруг. «Ты вечно живешь в каком-то своем мире», – осуждающе говорит она.

И вот сейчас, с сознанием собственной добродетели, я начал отмечать, что же происходит вокруг.

Попробуй-ка не читать того, что каждый день печатается в газетах о барах Челси и их посетителях! И вот мой шанс составить собственное мнение о современной жизни.

В кафе царил полумрак, поэтому трудно было четко что-либо рассмотреть. Посетители почти все молодые. Я смутно заподозрил, что они из тех молодых людей, которых называют поколением битников. Девушки казались замарашками – нынче все девушки кажутся мне замарашками. И, по-моему, они были слишком тепло одеты. Я уже заметил это, когда несколько недель назад выбирался пообедать в ресторане со своими друзьями. Девице, которая сидела тогда рядом со мной, было лет двадцать. В ресторане было жарко, но она облачилась в желтый шерстяной пуловер, черную юбку и черные шерстяные чулки, и в течение всего обеда у нее по лицу катился пот. От нее разило пропитанной потом шерстью и очень сильно – немытыми волосами. Судя по словам моих друзей, она была крайне привлекательна. Но не для меня! Я жаждал одного: швырнуть ее в горячую ванну, дать ей кусок мыла и заставить использовать его по назначению. Полагаю, это демонстрирует, насколько я отстал от жизни. Может, потому, что слишком много времени провел за границей.

Я с удовольствием вспомнил женщин Индии, их красиво уложенные черные волосы, грациозную походку, ниспадающие грациозными складками сари ярких чистых цветов, ритмичное покачивание тел на ходу…

От этих приятных воспоминаний меня отвлек внезапно поднявшийся шум. Две юные особы за соседним столиком затеяли свару. Молодые люди, с которыми они пришли, пытались все замять, но тщетно.

Внезапно девушки начали вопить друг на друга; одна дала другой пощечину, а та стащила первую со стула. Они принялись драться, как базарные торговки, истерически выкрикивая ругательства. Одна была с разлохмаченными рыжими волосами, другая – прилизанная блондинка. Я так и не понял, из-за чего весь сыр-бор, если не считать того, что они оскорбляли друг друга словесно.

Из-за других столиков понеслись крики и свист.

Посетители сопровождали сцену ободряющими восклицаниями и мяуканьем:

– Молодца! Дай ей в челюсть, Лу!

Стоящий за баром хозяин – тощий, похожий на итальянца парень с бакенбардами (я решил, что это сам Луиджи) – вмешался, закричав с чистейшим выговором лондонского кокни:

– Аллё, а ну-ка, кончайте! Кончайте! Через минуту сюда сбежится вся улица. Вы приманите сюда «фараонов». Хватит, я сказал!

Но прилизанная блондинка вцепилась рыжей в волосы и принялась неистово таскать ее за шевелюру, вопя:

– Ах ты, сука! Вздумала отбить моего парня!

– Сама сука!

Хозяин и смущенные кавалеры растащили девиц. В когтях блондинки остались большие пучки рыжих волос. Она весело потрясла ими, после чего бросила на пол.

И тут открылась входная дверь, на пороге кафе появился блюститель закона в синей форме и величественно проронил стандартные слова: