Это что же, решили повесить обоих, и пусть подполковник сам разбирается, кто приходился ему сыном?
– Почему тебя не отпустили? – яростно прошипел Юрка, словно Егор был в этом виноват.
Солдат пнул, метясь в косточку на щиколотке:
– Швеген!
Юрка подобрал ноги и уперся пятками в днище. Мотало на кочках, несколько раз больно приложило спиной.
Если на площадь, то после перекрестка направо. Ну?.. Сперло дыхание. Да, есть, качнуло на повороте! Связанный Егор не удержался, ударил плечом и успел шепнуть:
– А ты почему?! Ты же про узел!..
Конвоир с руганью навел порядок.
Грузовик четко следовал маршрутом, вызубренным Юркой наизусть. Проспект. Арка. Запертый магазин. Ветки акации с шорохом задели борт. Мотор взревел на горке. Сейчас… Но едут слишком быстро! У него не получится!
– Юрка, я им скажу.
– Заткнись!
Вот она – улочка. Один дом, второй, третий… Юрку затрясло, точно на морозе. Он не успеет!
– Держись за меня, крепко, – шепнул Егору, а сам подумал: «Чем? Связанными руками?»
Да хоть зубами, если жить хочет!
Рявкнул клаксон. Грузовик дернулся и влетел одним колесом на тротуар. Юрку швырнуло грудью на борт – аж в глазах потемнело. Сверху шлепнулся Егор. Какого черта?!. Приподнял голову и увидел рассыпанные дрова. Грохотало что-то железное, кажется, перевернулась тачка. Оправдывался знакомый голос, мешая пшелесские и зейденские слова. Это же Грин!
Быстро, узел. Вот он, левый передний угол кузова вписался точно в центр. Немножко не дотянули. А если машина сдвинется, то и вовсе пройдет стороной.
Солдат показал дулом автомата: обратно. Медленно, неуклюже дергая связанными руками, Юрка сел. Рядом возился Егор, смотрел отчаянно.
Метнуться сейчас – выстрелят в спину. Пуля найдет его быстрее, чем он схватит ориентиры.
«Трус! Делай что-нибудь!»
Рывком поднялся на ноги, и тут же закричал конвоир. Размахнулся ударить…
– Хватай! – дико заорал Юрка.
Егор стукнулся коленями о дно грузовика, пальцы дернули за штанину. Юрка падал плашмя, даже не пытаясь смягчить удар. Лицом – на угол борта, как в замедленной съемке. Успел разглядеть железный крепеж. Треснуло дерево рядом с болтом, плюнуло щепками. Пуля. «Ориентиры, дурак!»
Швырнуло в лицо комок раскаленного снега. Юрка ослеп, захлебнулся им – и собственной кровью. Резануло, совсем как в пыточной, когда растянули между полом и потолком. Тело сминало болью, и показалось, что все – ожидание в камере, грузовик, дорога – только привиделось. Сейчас плеснут водой: «Очухался? Говори!» Бетонные стены, измазанные красным…
…Запах дедова табака…
«Ориентиры!»
Плечи горели. Егор попробовал шевельнуться и еле сдержал стон. Он лежал ничком, вывернув связанные руки. В рот набилась земля. Закашлялся, отплевываясь, и свежий воздух потек между губами. Получилось… выскользнули… Он то ли всхлипнул, то ли засмеялся – сам не понял.
Опушка леса. Белые стволики берез вперемежку с осинами. Запах дыма и голоса в отдалении, слов не разобрать, но точно не зейденский и не пшелесский.
Перекатился на спину. Небо. Такое, что…
– Я уж думал – все! – тот крик, которым давился в камере, сейчас раздирал горло: – Все, конец! Совсем конец! Слышишь?!. Юрка! Ты чего?
Упираясь локтем, цепляясь зубами за одежду, Егор перевернул его и испуганно отшатнулся. Лицо было серо-зеленым, глаза ввалились, кровь под носом, на подбородке и возле уха. Изо рта тянулась розовая нитка слюны. Егор дернулся, пытаясь выпутаться из веревок, выругался и прижался ухом к Юркиной футболке.
Черт!
– Эй, кто-нибудь! Помогите!
Орал, надрываясь, и из-за деревьев набежали люди в ярких лохмотьях, с раскрашенными лицами. Они тарахтели на ломаном всеобщем, теребили узлы, причитали над Юркой.
– Васяй! Гости!
– Пустите! – Егора тормошили, точно плюшевого медвежонка, он еле вырвался.
Юрку укладывали на носилки из жердей и пестрых тряпок.
– Куда вы его?
– Деревня. Гости. Васяй!
– Он же…
– Вейн! Мы знать! Мы помогать!
Егор потер лоб.
– Вы – васяки?
Ему радостно закивали в ответ.
– Плека, – ткнул себя в грудь тот, что с оранжевыми полосами на лице. Показал на носилки: – Ю-р-ра!
– Да, правильно. А я – Егор.
– Егор! Гость!
Васяки тащили носилки, точно энергичные муравьи – дохлого жука. Егор еле поспевал за ними, с тревогой поглядывая на Юрку.
