Это было последней каплей, переполнившей чашу терпения русских. Весной 1711 года почти все пленные были сосланы на восток, за Уральские горы в Сибирь. Поскольку в это время года дороги были непроходимыми, пленных везли по рекам, и это заняло несколько месяцев. Шведам казалось во время этой поездки, что мрак совсем сгустился над ними.
Многие взрослые мужчины плакали, когда суда с пленниками плыли вдоль широких рек. Лица других словно окаменели. Этой бесчувственностью они прикрывали свои мечты. Некоторые пленники были совершенно апатичны.
Когда путь, наконец, закончился в Тобольске, Венделю минуло семнадцать лет…
Как ему казалось, никто из соратников Карла XII не мог бы вернуться из Сибири в Швецию.
В Тобольске их ждала большая неожиданность. Они были здесь не первыми шведскими пленниками. Русские и раньше предпринимали походы в прибалтийские провинции Швеции и в Финляндию и брали там в плен мужчин и женщин с детьми. Для соратников Карла XII, которые до сих пор жили суровой походной жизнью, было удивительно опять встретить женщин, с которыми можно было общаться и болтать, не навлекая ни на кого бесчестья. Они также узнали, что шведские пленники в Тобольске сумели создать в городе общину. Теперь здесь насчитывалось почти полторы тысячи шведов, включая восемьсот офицеров, прибывших сейчас.
Так что они устроились в Тобольске лучше, чем в тех местах, где уже были раньше. Если не считать того, что русские офицеры напиваясь допьяна и грозили «найти управу на дерьмовых язычников». Это могло принять скверный оборот. Пленные находились под строгим надзором, и о побеге нельзя было и подумать. Если же среди пленников обнаруживался хоть малейший намек на заговор или бунт, то смутьянов ссылали еще дальше на восток, и они исчезали в бескрайней Сибири.
Однако шведы должны были так или иначе поддерживать свое существование. Поэтому они начали учиться друг у друга ремеслам, а изготавливаемые ими вещи пользовались хорошим спросом. Они научились одеваться как русские крестьяне — это было необходимо из-за сурового климата и для того, чтобы не слишком выделяться в толпе. Так они чувствовали себя более уверенно.
Кое-кто из них занялся было винокурением, но это не получило распространения, потому что доходы от винокурения поступали самому царю, имевшему монополию. Некоторые шведы женились на русских женщинах и хотели остаться здесь жить. Но преобладающее большинство пленников таило в душе страстное желание: домой! Домой в Швецию или в армию Карла XII, чтобы поддержать короля. Он был, вероятно, удивительной личностью. Хотя он и вовлек страну в пучину нищеты своими бесчисленными войнами, хотя он никогда не бывал дома в своем государстве, он сохранил ореол героя среди своих солдат и полководцев и среди тех, кто был его врагами. Возможно, это объяснялось его аскетическим образом жизни, немногословием и сильной волей. Он был интеллигентным, воспитанным и самым скупым на слова человеком, какого знала история. Особенно, когда дело касалось его самого. В личном плане он был и остался загадкой. Но солдаты смотрели на него как на Бога. Он делил их жребий, никогда себя не щадил, не позволял себе ничего, что не могли получить они. Он был упрям и своенравен с равными себе по происхождению, но все были вынуждены преклоняться перед его острым умом и хорошо продуманной военной стратегией. Как теперь… Половина его армии находилась во вражеской стране в плену в чрезвычайно трудных условиях, но единственной мыслью пленников было вернуться и сражаться вместе со своим королем. Непостижимо!
И побеги случались. Большинство их происходило по пути в Москву и из самой столицы. Однако даже в Сибири кому-то удавалось ускользнуть из плена. Оставшиеся часто думали о тех одиночках, которым удалось бежать. Но об их дальнейшей судьбе они ничего не знали. Добраться до Швеции или до армии Карла XII было отнюдь не пустяковой прогулкой!
Молодой Вендель Грип оказался способным к ремеслам. Он мог выбирать между кузнечным, токарным и столярным делом, мог стать шорником или золотых дел мастером, мог шить красивые попоны или гранить драгоценные камни. Он быстро освоил искусство выделывать кожу, думая о шорном деле, но вскоре обнаружил, что ему интереснее украшать кожу орнаментами. Он оказался таким способным, что ему пришлось обучать этому ремеслу двенадцать других солдат по воскресеньям. Так поступало большинство офицеров, освоивших какое-либо ремесло.
