— Не все же принадлежит Осинскому! — горячо возразил Наумов. — Есть ведь другие газеты и телеканалы, которые смогут поднять свой рейтинг, борясь за справедливость и разоблачая таких, как он. Подобное происходит всюду.
— Только не у нас! И другие олигархи его не трогают, так как у самих «рыльце в пушку». Ворон ворону глаз не выклюет! — Он криво усмехнулся. — Наверное, заметил, что по телеку и в газетах перестали сообщать о громких делах чиновных казнокрадов. Зато вовсю раздувают кадило вокруг бывшего «демороса» Краскевича за взятку в несколько тысяч долларов. Тут из казны украли сотни миллионов, и — молчок, а наше внимание отвлекают на мелкого жулика!
Некоторое время они шли молча, потом Артём Сергеевич сказал:
— Мне кажется, что бездуховность сегодняшней прессы и обилие «развлекаловки», так же как и засилие зарубежных боевиков и сериалов на телевидении, отнюдь не случайно. Это сознательная политика воровской власти и олигархов. Народ нарочно дурят, чтобы отвлечь от их преступных деяний! А продажные журналисты лакейски способствуют в этом, предавая свой народ.
— Полностью согласен, — выразил свою солидарность Владимир Иванович. — И считаю, что отечественных фильмов выпускают мало — сознательно, так как в них невозможно избежать острых проблем, стоящих перед нашим обществом. Ты заметил, что сейчас выходят в основном пустые комедии и детективы?
— А как же, — сумрачно кивнул Наумов. — Прославленные режиссеры не могут получить деньги на свои картины, но на дешевые детективы и надоевшие мыльные оперы они почему-то находятся.
— Да что говорить! — в сердцах прервал его Царев. — Пока у власти нынешняя хунта, ничего не изменится! Надо объединяться, чтобы сбросить этих паразитов. Ты прав, что поддерживаешь «Отечество». Может быть, ему удастся это сделать!
* * *
После разговора с Царевым Наумов стал еще усерднее готовиться к встрече с лидерами «Отечества». Прежде всего он обновил и подредактировал свои предложения по подъему уровня жизни граждан России, которые разработал еще для Лебедя. Сформулировал четкие ответы на главный вопрос избирателей: чем движение выгодно отличается от других и что конкретно оно даст народу? Написал краткое обоснование необходимости телепостановки пьесы «Кандидат в президенты» для повышения рейтинга лидера движения у избирателей других регионов.
Артём уже выяснил, что штаб «Отечества» находится в одной из высоток Нового Арбата и, созвонившись с пресс-секретарем, договорился о встрече в начале следующей недели. Вспомнив о дипломатических способностях Гордона, он решил съездить к нему, чтобы показать свои материалы и посоветоваться, как провести переговоры.
За годы, проведенные за границей, его старый друг детства, и до того всегда модно одетый, стал таким изысканно-элегантным, что выглядел, как подлинный иностранец. Он и стиль тамошней жизни перенес на отечественную почву.
— Проходи в гостиную, старик! — приветливо сказал он, открывая дверь. — Что пить будешь: виски или джин с тоником?
— Спасибо, но мне нельзя, — отказался Артём Сергеевич. — Я за рулем.
— Брось, — улыбнулся Юрий Львович. — Знаешь ведь: сто грамм никому еще не повредили! Или забыл старый анекдот?
В свое время Гордон в их компании был главным знатоком и рассказчиком анекдотов. Даже носил с собой памятный блокнотик. И сейчас, видя, что его друг забыл, о чем речь, не удержался, чтобы не напомнить.
— Для тебя, автомобилиста, это должно быть заповедью, — вместо вступления сказал он. — Остановили одного, когда возвращался, крепко поддав, из гостей с женой и сыном. Заставили дуть в трубку. Естественно, реакция положительная. Но менты его отпустили.
— Отмазался? — нетерпеливо перебил Наумов. — В чем же соль?
— Не торопись, узнаешь! — одернул его Гордон. — Собирались отобрать права, но хитрован заявил, что у них испорчен прибор и потребовал, чтобы проверили на жене. Мильтоны отказались: дескать, она тоже пила. «Тогда проверьте ребенка! — потребовал водитель. — Может, скажете, что и он пил?»
— И проверили? — начиная догадываться, улыбнулся Артём Сергеевич.
— Проверили и отпустили! — смеясь, ответил Юрий Львович. — А лишь отъехали от поста ГАИ, плут бросает жене: «Ну, что я тебе говорил? Сто грамм ребенку не повредит!».
