— Такое может случиться со всяким, — быстро вмешался в разговор Чэпмен. — Клянусь, во всем этом здании нет ни одного человека, который бы хоть раз не посадил свою яхту на мель. Ну что скажете, Эвис?
— Я отвечаю сразу же — да!
— Очень скоро мы должны провести несколько тренировочных выходов в море.
— В любое удобное для вас время.
— Молодчина! Я, разумеется, оплачу ваше время.
Мартин взглянул ему прямо в глаза:
— Об этом забудьте! Я бы согласился в любом случае — просто ради удовольствия.
Бенита мрачно посмотрела на него:
— Ох уж эти мужчины! Яхты, гонки — неужели вы не можете думать ни о чем другом?
Мервин сочувственно потрепал ее по руке.
— Не сейчас, Бенни. У нас на носу очень важный проект, и в первую очередь нам надо думать о нем.
— Даже в мой день рождения! — шумно вздохнула девушка.
— Не веди себя как ребенок! — заметил ее отец. — Не надо рождаться в разгар парусного сезона. Осенью отпразднуем и твой день рождения, и победу в регате «Блэкмор-Рок».
Чэпмен снова подозвал бармена, но Мартин покачал головой:
— Спасибо, я больше не буду пить. Мне нужно возвращаться, я бросил все дела на своего партнера. — Он повернулся к Бените: — Боюсь, ваша одежда еще не высохла и я не захватил ее с собой. В такую погоду мы не топим печь. Я прополоскал все, чтобы смыть соль, так что вещи еще мокрые.
— Бог мой, да вы мастер на все руки!
Мартин почувствовал на себе испытующий взгляд Мервина, и это его задело.
— Ну, уж если говорить чистую правду, то это Дейв прополоскал одежду и повесил сушиться. Он это умеет лучше, чем я.
Девушка засмеялась, и Мервин счел нужным сделать ей замечание.
— Бенни, ты не должна бросать свои вещи где попало… — начал он.
— Я и не бросаю, — успокоила она его, продолжая смеяться.
— Они висят на нашем бельевом леере, — сообщил Мартин.
— О, это вовсе не «где попало»! — добавил Чэпмен.
Потерпев поражение, Мервин налил себе виски.
В общем-то Мартин не испытывал никакой неприязни к этому молодому человеку, чье происхождение и образ жизни так отличались от его собственных. И как-то даже у него вырвалась фраза, обращенная к Мервину, который держал в руке полный стакан:
— Не стоит заниматься этим во время Блэкморской регаты.
Впервые за вечер Мервин широко открыл глаза, и нарочито вялой интонации как не бывало.
— Заниматься чем? — резко спросил он.
— Баловаться алкоголем. Ничто так не вызывает тошноту во время длительных плаваний.
— Чушь несусветная! — Мервину снова удалось принять равнодушно-ленивую позу. — Это как раз то, что предписывают врачи, — особенно для долгого плавания.
— К сожалению, не могу согласиться с вами, — ответил Мартин вежливо, но твердо. — Это именно то, чего врачи не предписывают. Я тщательно изучил эту проблему, потому что весь летний сезон я обучаю людей ходить под парусами. Если мои клиенты сами не знают, заболеют они морской болезнью или нет, я говорю им, что врачи советуют полностью исключить алкоголь и запастись сухим пайком.
Мервин раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Бенита вмешалась в разговор:
— Значит, папа, можешь для начала выбросить за борт коктейль-бар.
Чэпмен усмехнулся:
— Нам нужно уменьшить вес «Черного лебедя», так почему бы не начать с этого? Чему еще вы можете научить нас, молодой человек?
Мартин чувствовал, что все трое смотрят на него: Чэпмен с добродушной терпимостью, Мервин со скрытой враждебностью, а Бенита с озорным блеском в глазах.
Он откашлялся.
— Вы будете шкипером, сэр, и не мне учить кого бы то ни было из вас. Но с другой стороны, существует несколько хорошо проверенных правил поведения на море, которые следует соблюдать, если вы хотите выиграть гонки. Нам многое придется обсудить, попробовать и исправить, но, само собой, не здесь, — сказал Мартин, поднимаясь со стула, тем самым давая понять, что уходит.
Чэпмен проводил его до дверей клуба.
— Давайте назначим день первого пробного плавания, Эвис.
— Вот с кем вам придется сразиться! — Мартин усмехнулся и показал на высокого худого мужчину с крючковатым носом, только что вошедшего в зал.
— Со стариком Праттом? — поморщился Чэпмен.
Мартина позабавило, что Саймон Чэпмен называет стариком владельца «Грифона» — мужчину средних лет. А тот продолжал:
