Весёлая переменка - страница 15

Мы с Толяном дружим с первого класса. Первого сентября он пришёл в школу с огромным букетом. В наглаженном костюмчике. В белой рубашке и галстучке. На торжественной линейке его поставили прямо передо мной. Я хотел ему сразу по шее дать, чтобы не задавался, но потом передумал. «Ладно, — решил, — после уроков надаю».

Подкараулил после второго урока, толкнул его, а он… меня. Я от такой наглости офонарел. «Ты чё, — говорю, — оборзел?». А он: «Не лезь, а то как двину!»

Когда нас разняли, ругать не стали, по разным углам поставили и всё. А галстучек я ему всё-таки помял.

С тех пор и дружим. Не разлей вода уже до пятого класса.

Сегодня у нас генеральная уборка в школе. Людмила Николаевна, наша классная руководительница, распределила задания. Всем досталось убирать в коридоре и на лестнице, а мы с Толяном вызвались Покрасить окна в классе. Дали нам по банке белой краски и по малярной кисточке. Когда класс опустел, мы приступили к делу. Макнул я кисточку и давай мазать.

— Эй! Ты что красишь? — в испуге воскликнул Толян.

— Как что, окна! — спокойно ответил я.

— А ты уверен, что нам стёкла закрасить велели?

— Так Людмила Николаевна же сказала ПОКРАСИТЬ ОКНА, а не рамы. Может, в будущем году здесь медпункт будет? Видел, в больницах все окна белой краской закрашены?

— Точно! — обрадовался Толян и стал, как и я, быстро водить кистью по стёклам.

Вскоре мы любовались плодами своего труда.

Класс окутал полумрак, и мы вздрогнули, когда вдруг включился свет.

— Что это? — тихо спросила учительница, и её очки сами собой полезли на лоб.

— Правда, здорово, Людмила Николаевна? — похвалился я. — Ни одной капли мимо!

Учительница села за ближайшую парту и посмотрела на нас так, что я тут же понял: медпункта в нашем классе не будет.

— Мы сейчас всё вытрем, краска ещё не высохла, — быстро спохватился я, толкнул застывшего Толяна и сунул ему в руку тряпку.

— Стоять! — спокойно, но очень строго произнесла Людмила Николаевна. — Ничего не трогайте.

Она медленно поднялась и показала на дверь.

— Марш отсюда! — продолжила она уже громче. — На лестницу! Будете девочкам воду таскать!

Легко сказать «таскать». Попробуйте с первого этажа на третий полные вёдра потягать. Девчонки, тоже мне, ударницы, как нарочно быстро всю воду расходуют. По третьему ведру еле-еле дотащили. Всё, думаю, на четвёртом ведре умру где-нибудь между вторым и третьим этажами.

— Серёга! — вдруг слышу голос Толяна — это он меня зовёт. — Серёга, иди быстрей сюда!

Бросил я ведро, поднялся к нему на верхнюю лестничную площадку.

Смотрю: стоит Толян, довольный и радостный. В руках пожарный рукав держит, а сам кивает головой на кран.

— Видал?! — громко прошептал Толян. — Со мной не пропадёшь! Хватит вёдра таскать. Открой вентиль потихоньку, а я к девчонкам спущусь и воду на месте наливать буду. Воды теперь — хоть залейся.

Толян потянул шланг вниз и скоро скомандовал: «Давай!»

Я приоткрыл кран. Ничего. Я ещё немного покрутил.

— Ну чего ты? Заснул, что ли? Открывай! — крикнул снизу Толян.

Я и открыл, крутанув на полную катушку.

Шланг выскочил из настенной коробки, быстро надулся, стал разворачиваться и… На нижнем этаже что-то громко хлопнуло и сильно зашипело. Девчонки завизжали как резаные и кинулись бежать. Я это понял, потому что скоро визг раздавался во всех концах школы. Я бросился к крану и попытался его закрыть, но не тут-то было. Злополучный вентиль не поддавался — у меня не хватало сил побороть мощную струю.

Скоро прибежал дядя Юра, наш комендант. Вместе мы всё-таки справились и перекрыли воду.

Мне очень не хотелось идти вниз, но не бросать же Толяна в беде, и я пошёл.

Толян лежал на лестнице в обнимку со шлангом. Всё, что можно было смыть, было смыто: вёдра, швабры, тряпки плыли, точно корабли, своим курсом по волнам океана под названием «Первый этаж». Все, кто мыли лестницу, стояли, как мокрые мыши, и дрожали. Вода-то холодная.

Появилась Людмила Николаевна. Тоже мокрая с головы до ног.

— Бегите в раздевалки, в спортзал, — опять спокойно, но строго сказала она. — Вытирайтесь всем, что найдёте, головы просушите феном. И по домам! А вы, Вилюлькин и Картошкин… — она повернулась к нам и опять так посмотрела, что я понял: нам лучше остаться. — А вы, Вилюлькин и Картошкин, — повторила она громче, — берите вёдра, тряпки и чтобы ни капли мимо!