Только на следующее утро, за завтраком, Дорс заговорила о вчерашнем происшествии. Заговорила так, что Селдон был готов сквозь землю провалиться.
— Восхитительное фиаско мы потерпели вчера, — сказала она.
Селдон, который искренне надеялся, что она не затронет эту досадную тему, невинно спросил:
— В чём же, собственно, мы потерпели фиаско?
— Нас выгнали с позором. И ради чего всё это было? Чего мы добились?
— Только одного. Узнали, что робот там действительно есть.
— Мицелий Семьдесят Второй сказал, что его там нет.
— А что он ещё мог сказать? Он учёный. По крайней мере, считает себя учёным, и в той библиотеке, куда ходит, других сведений он попросту не мог добыть. Ты лучше вспомни про реакцию Старейшины.
— Я про неё не забыла.
— А ведь он не повёл бы себя так, не будь в Святилище робота. Он испугался, поняв, что мы знаем об этом.
— Это всего лишь твоя догадка, Гэри. Но даже если он там есть, внутрь нам всё равно не пробраться.
— Попытаться можно. После завтрака пойдём и купим сумочку, ну, эту самую, обиа. Я перекину её через плечо, скромно потуплю взор и войду в Святилище как ни в чём не бывало.
— В шапочке? Да тебя раскусят за секунду.
— Нет, не раскусят. Мы отправимся для начала в библиотеку, где собрана варварская литература. Так или иначе, я не прочь туда попасть. А из библиотеки, которая, как я понял, располагается в пристройке к Святилищу, наверняка есть вход в само Святилище.
— Где тебя тут же сцапают.
— Совершенно не обязательно. Ты же слышала, что сказал Мицелий Семьдесят Второй о том, какая там внутри обстановочка. Все смотрят в пол и медитируют, скорбя о родимой Авроре. Друг на друга никто не глядит. Вероятно, это попросту запрещено. Ну вот. Потом я разыщу алтарь Старейшин…
— Даже так?
— Вспомни, Мицелий сказал, что не советует мне подниматься в алтарь. Подниматься. Стало быть, расположен алтарь в башне. Скорее всего в самой высокой, центральной.
Дорс покачала головой.
— Я не могу вспомнить точно, что он сказал, и не уверена, что ты запомнил правильно. Мне кажется, не стоит так опрометчиво полагаться… Постой! — вдруг сказала она взволнованно и нахмурилась.
— Ну! Что? — поторопил её Селдон.
— Древнее слово «алтарь»… У него есть такой оттенок значения… что-то возвышенное, то, что находится наверху…
— Ага! То-то же! Значит, мы всё-таки узнали кое-какие очень важные веши в результате того, что ты назвала «фиаско». И если я могу разыскать живого робота, который прожил двадцать тысяч лет, и если он сможет сказать мне…
— Ну хорошо, допустим, он существует, хотя поверить в это трудно. Допустим, ты его найдешь, как ты думаешь, долго ли тебе удастся болтать с ним о том о сём, пока твоё присутствие не будет обнаружено?
— Не знаю, но, если я его найду, я уж придумаю, как заставить его разговориться. Теперь мне слишком поздно отступать, какие бы препоны ни ждали меня на пути. Челвик отстанет от меня только тогда, когда я докажу, что на самом деле нет ни малейшей возможности разработать психоисторию. И теперь, когда блеснул луч надежды, я добьюсь своего во что бы то ни стало, и ничто меня не остановит — даже угроза смерти.
— Гэри, микогенцы могут разгневаться, и рисковать опасно.
— Пусть. Я всё равно попытаюсь.
— Нет, Гэри. Я должна беречь тебя, и я не позволю тебе сделать этого.
— Должна позволить. Найти способ разработки психоистории — это намного важнее, чем моя жизнь, моя безопасность. Моя безопасность только потому и важна, что я должен разработать психоисторию. Удержи меня от того, что я задумал, — и вся твоя забота теряет смысл. Подумай сама.
